«Я решила направить полученное наследство на создание в Казани приюта для кошек»

«К нам практически ежедневно приходят гости: студенты, школьники, добровольцы»

– «Люськин дом» – это ваша первая подобная инициатива? Чем вы занимались до?

– «Люськин дом» – это первая инициатива, которая приобрела название. А так, до этого приюта, я работала в качестве волонтера: пристраивала кошек, брала их домой. Многие с этого начинали в свое время.

– А когда вы начали этим заниматься?

– Думаю, лет десять-двенадцать назад я подобрала во дворе первую кошку, потом подобрала еще одну в центре города. Они базировались либо у меня дома, либо на частных передержках.

После знакомства с одной бабушкой все это переросло в некое подобие приюта. «Люськин дом» появился примерно в 2014 году, то есть в этом году ему исполнилось 9 лет.

– У многих приютов одна из основных проблем – помещение. Как вы ее решаете?

– Мы находимся в черте города, в жилом доме – в помещении свободного назначения. У нас содержатся только кошки, поэтому нам было проще найти место в самой Казани. К слову, для нас это очень важный момент, поскольку у нас содержатся кошки, которые находятся на постоянном мониторинге – в больнице или внутри нашего приюта. Надо иметь возможность добраться за полчаса до ветклиники, к примеру.

– К вам не было претензий от соседей?

– Нет, мы живем там уже четвертый год, и жалоб не было. У нас, к счастью, два этажа заняты коммерческими помещениями, поэтому людям, наверное, все равно. Но о нас знает ТСЖ – у нас с ними заключен договор. И другие службы о нас тоже знают, так что проблем нет никаких.

– Местные жители вам помогают, участвуют в жизни приюта?

– От посторонних или просто рядом живущих людей никаких действий нет, но мы особо не привлекаем к себе внимания – у нас нет такой цели. Нам нужны люди, которые разделяют наши интересы, и мы, как правило, не пускаем тех, кто просто хочет к нам зайти. Нужно, наверное, понять, с какой целью вы приходите в приют, а уже потом заходить.

Зачастую люди, которые живут рядом, приходят в приют не для того, чтобы разделить наши интересы или помочь нам, а просто потому, что «интересно, какая-то прикольная кошечка сидит в окне». В то же время наш приют – открытого типа, и к нам практически ежедневно приходят гости: студенты, школьники, добровольцы.

«Я решила направить наследство на помещение для кошек. Второй волонтер, к сожалению, решил по-другому»

– По вашей оценке, много ли в Казани людей, отзывчиво настроенных по отношению к бездомным животным?

– Вряд ли я смогу дать конкретную оценку, но мне точно хотелось бы, чтобы их было больше. Знаю, что молодежь сейчас очень активно вовлекают в волонтерские движения, но не могу сказать, что после какой-нибудь условной «Недели добра» к нам возвращается много волонтеров без контроля руководителя.

Хотелось бы, чтобы больше людей обращали на это внимание. Но это тяжелый труд. Прийти в благотворительность «по указке» и после остаться в ней довольно сложно. Пожалуй, сначала нужно все осознать, а потом прийти и остаться.

– Вы уже упомянули бабушку, которая помогла приюту. Можете рассказать эту историю?

– На самом деле, сначала мы помогли бабушке, а потом она помогла нам. Когда я была простым волонтером (помогала с передержками и так далее), к нам обратилась бабушка, уже не первая по счету. Раньше я в первую очередь старалась помогать именно им, потому что очень мало зоозащитных групп занимались пожилыми женщинами с большим количеством кошек. Никто не хотел в это ввязываться, а у меня почему-то получалось помогать.

Мы думали, что с этой пожилой женщиной все будет как обычно: мы высадим свой десант, заплатим ветеринарам за работу, стерилизуем, привьем и будем пристраивать животных. Но все оказалось гораздо сложнее и запущеннее. В принципе, благодаря этой бабушке жизнь изменилась и пришлось открыть приют.

Нужно было найти место для вывоза всех ее кошек, прививать их, кормить и приучать к рукам. Все это заняло большое количество лет, и все это время бабушка не теряла с нами связи. На самом деле, я считаю ее адекватным и добрым человеком, просто очень одиноким. Она нашла у нас поддержку и продолжила ходить к своим кошкам, помогала в уборке и многом другом. Когда мы пристроили большую часть ее животных, она все равно осталась с нами.

Она страдала от неизлечимого заболевания, и в один момент ее не стало. После себя она оставила наследство – на меня и еще одного волонтера. Я решила направить это наследство на помещение для кошек. Второй волонтер, к сожалению, принял другое решение.

Благодаря бабушке и еще одной женщине Алене, пожертвовавшей определенную сумму, а также моим накоплениям, у кошек появился дом – мы купили помещение для приюта.

– Были ли проблемы в плане содержания приюта? Нужна ли вам сейчас помощь, и если да, то какая?

– В целом проблем не было, мы всегда старались решать их еще до появления. И мы не брали на себя больше обязательств, чем могли себе позволить. Для меня это принципиальный вопрос. Мы не забираем животных из «естественной среды», не имея возможности дать им лучшую жизнь. Мы собираем ровно столько, сколько нам нужно, не больше и не меньше.

Все средства идут на зарплату сотрудникам (сейчас у нас в приюте три работницы), на корма, лечение и так далее. Если вдруг появляются внеплановые расходы, допустим, животному нужна срочная операция, мы уже обращаемся к нашим подписчикам. Большинство из них – наши постоянные меценаты, со многими мы знакомы лично.

– Кто эти люди?

– Нашему приюту помогают исключительно частные лица. В основном это женщины.

– А бизнес или городские власти вам помогают?

– К городу мы не обращались. Думаю, мы им не очень интересны, а они не очень интересны нам. У них более социальные задачи, в которые, в том числе, входит стерилизация собак (с чем они пока не могут до конца справиться). А у нас все-таки содержатся животные, которым нужна медицинская помощь, так что государственные или бесплатные клиники с этим справиться не смогут. Бизнес помогает, но редко.

«Животные с травмами или заболеваниями – тоже живые, их нужно любить и не закрывать на них глаза»

– Если бы мы устроили вместе с вами благотворительную акцию, то на что, на ваш взгляд, стоило бы делать основной упор? Чтобы люди больше донатили или чтобы забрали как можно больше животных домой?

– Для меня, конечно, важнее, чтобы люди забирали животных. Для меня важно, чтобы люди меняли свое отношение к животным. По сути, наш приют доказывает, что животные с травмами или какими-то хроническими заболеваниями - тоже живые, и их нужно любить, ухаживать и не закрывать на них глаза. Поэтому у нас, например, даже нет котят. Котят любят все, а вот полюбить вопреки – тяжело.

– А вообще активно горожане забирают ваших котиков?

– Нет, не активно, но я думаю, что это нормально. Порой это действительно тяжелое решение. Одно дело – когда что-то происходит с твоим любимым животным, а другое – когда нужно полюбить животное с проблемами со здоровьем. Кстати, чаще всего, почему-то забирают не казанцы, а жители других городов (Челябинск, Магнитогорск и другие). Не знаю, как это можно объяснить.

– Сколько котиков у вас сейчас содержится?

– Около семидесяти, мы не ведем точный подсчет.

– Много ли подобных приютов в Казани?

– Официальных – ни одного. Все существующие приюты содержатся за счет их владельцев и донатов от подписчиков в социальных сетях. Мы, по сути, тоже приют, который только называется приютом, для того, чтобы людям было понятнее.

– И много ли таких инициатив в Казани?

– Три точно есть, но всех, к сожалению, не знаю.

– Судя по тому, что я вижу в соцсетях и СМИ, больше внимания все же уделяется вопросу бездомных собак…

– Конечно, это более социально интересно, потому что собака может представлять опасность. И до аудитории проще что-то донести именно через собаку, потому что кошки – это вообще отдельные существа, их не все понимают.

– По собакам, благодаря такому вниманию, у нас есть хотя бы примерные данные по их численности, количеству чипированных особей и так далее. А как с кошечками обстоят дела в городе?

– На самом деле, с собаками тоже все не до конца прозрачно и понятно. Что касается кошек, то, например, в районе Соцгорода их очень много, потому что там практикуется самовыгул. В центре их практически нет. И в целом их поимкой и стерилизацией занимаются только волонтеры.