Я не «розовый идиот» и понимаю недостатки России, но это моя страна, мой дом – Александр Славутский

(Казань, 31 октября, «Татар-информ», Ольга Голыжбина). Вчера вечером, 30 октября, на малой сцене казанского Русского драматического театра им.В.Качалова состоялась долгожданная творческая встреча с директором и художественным руководителем Качаловского, народным артистом России и Татарстана Александром Славутским. За время двухчасового диалога режиссер рассказал залу о скандальном расставании с ростовским театром, неожиданном обосновании в Казани, основах актерской профессии, а также поделился взглядами на патриотизм и политику Путина.

Казань для режиссера изначально не была ни родным, ни желанным городом. Профессиональный путь Александра Славутского пролегал через всю Россию. Старт – учеба в студии при Челябинском театре имени Цвилинга, Щукинское и ГИТИС на курсе Андрея Гончарова, режиссура в Ростове и Москве, гастроли в Новосибирске и Хабаровске. К 33 годам Славутский уже был главным режиссером Читинского драмтеатра и создал вокруг себя довольно крепкий образ характерного, требовательного, и даже местами авторитарного руководителя.

«Казань случилась случайно. Я работал в Ростове-на-Дону в довольно благополучном театре, но, нужно признать, был человеком горячим: со зрителями дрался, когда они покидали зал, периодически заявлениями об уходе кидался, – поделился режиссер. – Министр культуры брал все и выбрасывал. Был период, когда начались 90-е годы, – было трудно, я требовал предоставить нам микроавтобус, ксерокс, камеру. По их меркам – закатывал истерики. В очередной раз на коллегии написал заявление и бросил. Бывший секретарь райкома партии мое заявление подобрал. Обычно-то его выбрасывали, а он подобрал и зафиксировал».

«Мне звонили и говорили: отзовите свое заявление, а для меня это было оскорбительно. Мы же все гении, художники, нас надо уважать, – иронично отметил Славутский. – Звонили, звонили, я плевал на это дело. Прошли две недели, положенные для отработки, и поскольку я ничего не отзывал, они меня отпустили с богом. Труппа меня предала, они собрали собрание, мол, пусть остается просто режиссером, а не главным режиссером, Славутский все прибрал к рукам. Я забрал свои вещи и ушел из театра».

В это время на тот момент директору Качаловского – Григорию Первину порекомендовали Славутского как человека, который действительно сможет навести порядок и держать театр в руках. В первый визит Казань на маэстро впечатления не произвела: по номеру «полулюкс» гостиницы «Волга», в котором остановился Александр Славутский, бегали тараканы, за окном была осень, а вокруг – слякоть и грязь. После недолгих раздумий он покинул город. Однако в 1994-м вернулся вновь и больше уже родной Качаловский не покидал.

Сейчас вторая редакция «Семейного портрета с посторонним» – спектакля, поставленного Славутским в его первый «качаловский сезон», до сих пор в репертуаре театра. А большинство тех, кому довелось работать здесь под руководством мастера, описывают его, скорее, как отца большой и крепкой семьи. В этот вечер Славутский предстал перед залом в компании своих молодых воспитанников: Ильи Петрова, Алексея Захарова, Александра Малинина, Максима Кудряшова, Алены Козловой и Ксении Храмовой. В кругу единомышленников режиссер с энтузиазмом рассказывал о прошлом и будущем театра.

Не ускользнула от внимания артиста и громко звучащая в последнее время тема цензуры. С большой теплотой Александр Яковлевич вспомнил театр времен СССР: «Это было прекрасное время, когда театр наполнял души людей, он был глотком свободы, отдушиной для нас в тоталитарной системе. Честно говоря, я никогда сильно не страдал от тоталитаризма. Я всегда считал, что время дано, и оно не подлежит обсуждению. Подлежишь обсуждению ты, расположившийся во времени. Когда рвут волосы на себе, кричат о том, что цензура душит и давит, я считаю, что надо находить возможности. Приходилось иногда хитрить, доказывать и объяснять партии для того чтобы что-то поставить. Но я всегда ставил то, что хотел».

«Когда сегодняшние молодые говорят: вот мы создали нечто новое, до нас не было ничего. Я отвечаю им: «Ребят, все было, вас просто не было». И это не значит, что не надо делать, это значит, что надо искать какие-то свои пути и не быть агрессивными. Театр должен быть разным. Каждое молодое поколение считает, что до них ничего не было. А профессионал так никогда не скажет, – подчеркнул Славутский. – Нужно понимать, что сначала возводится фундамент, и только потом стены, пол и крыша».

«Сейчас мы начинаем работать над пьесой Булгакова «Бег». Время такое сегодня, когда все пахнет конфликтом и страна разрывается на части. Важно говорить о родине, о войне в душах, когда борьба доходит до самоуничтожения. Пьеса написана очень компактно, а самое главное – в ней есть любовь. Понятие любви к родине, земле плотно во мне сидит. Моя страна, какая бы она ни была, она моя страна», – настоял режиссер.

«Я всегда понимал и сейчас понимаю все ее недостатки, я не розовый идиот, я все понимаю. Я знаю обо всем, что в ней не так, но это моя страна, мой дом. Во многом это объясняется воспитанием, в моем доме никогда не было ощущения диссидентства, хотя наш дом страдания не обошли. Я принципиально не понимаю людей, которые живут в стране, требуют от нее чего-то и начинают ее оплевывать, поганить. Я жил и при Хрущеве, при Брежневе, Черненко, я всех их видел. А мне говорят, что Путин какой-то не такой. Какой он не такой? Путин может держать удар. Наши все демократы думают, что внешняя разведка – это игрушки. У меня в театре 200 человек и справиться с ними не так-то просто и легко, что уж говорить о бесконечном пространстве нашей России?».

Вернувшись к теме театра, Славутский подчеркнул, что сегодня, как и всегда, театр, прежде всего, должен быть живым. «Мой артист – прежде всего, живой человек, не тот, кто изображает, а тот, кто подлинно существует здесь и сейчас в обстоятельствах роли. В театре не нужно играть. Здесь надо быть. Самое трудное для артиста – это совместить и присвоить себе обстоятельства персонажа. Что такое свобода? Почему человек в жизни свободен? Потому что в жизни он знает о себе все. Знание дает свободу. Он знает, сколько ему лет и как зовут его жену, какое у него сегодня настроение, и каким темпераментом обладает. Быть другим, оставаясь самим собой, поверить – это сложно. Это и есть основа профессии».