«Я молился, и дрон просто упал»: 19-летний штурмовик после СВО мечтает стать фермером

Информационное агентство «Татар-информ» и филиал государственного фонда «Защитники Отечества» продолжают серию материалов в рамках проекта о ветеранах СВО «Назад в мирную жизнь». После участия в спецоперации военнослужащие – и контрактники, и кадровые офицеры, и мобилизованные – охвачены заботой государства и общества. Им помогают вернуться в мирную жизнь, устроиться на работу, при желании освоить новую профессию.

«За год скитания по госпиталям привык к больничным стенам»

Инсаф Гатауллин подписал контракт ровно год назад – тогда ему было всего 18 лет. Сейчас, после полученного в бою ранения, он находится в лечебно-реабилитационном центре городской клинической больницы №7 в Казани. Здесь мы с ним и встретились.

Молодой человек в инвалидной коляске встретил нас с улыбкой. Видно, что, несмотря на пережитое, он не утратил юношеского оптимизма. Инсаф рассказал, что здесь чувствует себя как дома – за год скитания по госпиталям привык к больничным стенам. Привык он и к инвалидной коляске – ловко перемещается на ней по коридорам.

«Эту коляску подарили в питерском госпитале. Поначалу у меня была обычная коляска, мне было тяжело на ней передвигаться – тогда я еще не мог шевелить пальцами рук. Потом мне один из соседей по палате сказал, что у него знакомая в “Народном фронте” работает, предложил помочь. На следующий день мне уже привезли коляску на электронном управлении», – вспоминает Инсаф.

«Дядя погиб под Авдеевкой. Когда мы его хоронили, пообещал, что отомщу за него»

Родился и вырос Инсаф в Рыбной Слободе, учился на тракториста – говорит, никогда не планировал покидать родное село, всегда хотел жить в деревне. Но планы его поменялись после гибели дяди на СВО.

«Он погиб под Авдеевкой. Когда мы его хоронили, я пообещал, что отомщу за него. Через неделю подписал контракт, и меня тоже отправили под Авдеевку. Мне даже удалось побывать на месте его гибели», – рассказывает молодой боец.

Повлияло на решение Инсафа и то, что его родной старший брат уже третий год находится на передовой.

«В семье нас четверо детей. Есть еще младшая сестренка и брат-школьник. Старший брат сам пошел за повесткой во время мобилизации. Служит командиром взвода, сейчас находится под Луганском. Недавно он переобучился на оператора БПЛА и получил медаль «За отвагу». А всего у него шесть наград», – с гордостью рассказал Инсаф.

Сложно представить, каково было родителям, когда оба сына находились в зоне СВО. Но Инсаф признается – понимал, что если каждый будет жалеть своих родных, победы нам не видать.

«Я понимал, что в штурмовой роте опаснее, но все равно согласился»

«Я поехал в Казань, в центр «Батыр», подписал контракт, никому ничего не сказав. Когда пришел «покупатель», мне предложили служить в погранвойсках, я отказался – хотел именно на СВО. Второе предложение поступило от штурмовой роты «Черные гусары». Я понимал, что там опаснее всего, но все равно согласился. Я мог попасть в часть к брату, но решил никому не говорить о своем решении, тем более ему – он бы начал меня отговаривать», – поделился он.

Только в поезде, направляясь в сторону Ростова-на-Дону, Инсаф позвонил родителям.

«Они, конечно же, очень расстроились. Но мы долго не смогли поговорить, связь была плохая в дороге. Может быть, это и к лучшему», – отметил он.

В первые же дни юного бойца отправили под Авдеевку, в то время там шли бои за коксохимический завод.

Пока добирался до места службы, видел – чем ближе к передовой, тем сильнее ощущается война, с каждым городом, который встречался на пути, осознание того, что происходит на СВО, все сильнее и сильнее врезалось в его сознание.

Говорит, что мирные жители, которые попадались по пути, встречали их российскими флагами, очень радовались, и это сильно подкрепляло его боевой дух.

«Обстановка там тяжелая, но психика перестает реагировать на ужасы войны»

Из-за юного возраста и небольшого роста Инсафу дали позывной Малой. Старшие товарищи относились к нему как к сыну, а он к ним – с большим уважением. И вот наступил момент, когда он впервые взял в руки оружие, чтобы использовать его по прямому назначению.

«Мандраж, адреналин, страх», – так Инсаф вспоминает первые три дня на передовой.

«Но потом все это пропадает – человек ко всему привыкает. Обстановка там тяжелая, но психика перестает реагировать на все ужасы войны: трупы, раненые, кровь, крики», – говорит он.

После того как наши военные взяли завод, «Черным гусарам» предстояло провести зачистку окрестных деревень и лесопосадок, где оставались сбежавшие вэсэушники.

«Командир мой был татарин, остальные – русские. В первый день, когда мы зашли, до передка оставалось 13 километров. Было тихо сначала. Чем ближе подходили, тем страшнее. Потом начались прилеты, кто-то наступал на мины, мы теряли наших бойцов», – вспоминает он.

«Я только ушел – раздался взрыв: один погиб, другого ранило»

Инсаф тогда первый раз увидел, как умирают люди, как кричат от боли взрослые мужчины.

«На руках у меня умер сослуживец. Это было на третий день моего пребывания на передовой. Нас было 12 человек, мы шли, и вдруг что-то сзади взорвалось. Сослуживец упал, у него была травма живота. Я оказал ему первую помощь, но он перестал дышать. Две минуты поплакал, взял себя в руки и пошел дальше», – вспоминает боец.

За первые несколько дней Инсафу пришлось увидеть смерть много раз.

«Мы как-то поздно вечером сидели втроем – я и два опытных бойца, ели тушенку, рассказывали разные истории. Один из них сказал мне: «Малой, иди отдыхай, ночью встанешь, подменишь». Я только ушел – раздался взрыв. Оборачиваюсь – один погиб, другого ранило. Прошло ровно три секунды, как я поднялся из окопа», – рассказывает молодой боец.

Тогда ему повезло в первый раз.

«Дрон висел надо мной – я стал сильно молиться, и он просто упал»

«Сзади шли двое, один из них – боец с позывным Орех. Там он был для меня как отец, чаем меня поил, когда в штабе сидели. Я все пытаюсь найти его, но никак не получается. Случился прилет. Мы двое не пострадали, а у него все тело спереди в осколках. Мы с другим бойцом его перевязали, начали эвакуировать, а он кричит мне: «Малой, иди, мне уже не жить». А я плачу, трясет всего. И тут еще над нами завис дрон. Я стал из автомата по нему стрелять, но попасть никак не мог», – рассказывает Инсаф.

Стреляя, Инсаф привлек внимание, дрон полетел прямо на него.

«Я решил, что мог бы отвлечь его и дать возможность товарищу эвакуировать Ореха. Когда уже был далеко, залетел в окоп и начал молиться. А он все надо мной висел. У меня вся жизнь перед глазами пролетела. Один раз прочитал молитву – он все висит надо мной, второй раз прочитал, на третий коптер просто упал. Молитвой сбил его, получается. Я пять минут сидел – благодарил Бога, потом пошел помогать товарищу эвакуировать Ореха», – вспоминает Инсаф.

По его словам, верующим он был еще до СВО, а на передовой еще сильнее укрепился в вере.

«Не просто так говорят, что на войне нет атеистов. После первого прилета там все начинают верить в Бога. Даже штурмовики находили время для намаза. Не часто, правда, но находили», – отметил он.

Везение или Бог спасали тогда Инсафа – сказать сложно, но то, что он выжил, без сомнения можно назвать настоящим чудом.

«Снаряд попал мне прямо в голову, но отрикошетил и отлетел в сторону»

«Был еще один случай со мной. Я лежал в окопе в темноте и вдруг вижу – надо мной красный огонек в небе висит. Я тогда еще не понимал, что такое коптер. Он сбросил на меня снаряд, попал он прямо в голову, но отрикошетил и отлетел в сторону. Меня оглушило. Я не понимал, что произошло, начал осматривать себя и заметил, что телефон, который был в кармане, разбит, в него осколок попал, а в меня ни одного не попало. В другой раз я на мину наступил, но веса не хватило, и она не взорвалась», – рассказывает боец.

Через неделю у группы бойцов, в которую входил Инсаф, не осталось еды и воды.

«Меня отправили за водой как самого маленького и шустрого. Я успешно добежал до блиндажа, где сидел наш комбат и еще один боец. Они дали два литра воды и два сухпайка. Я только отошел и вдруг подумал: “Сейчас попадет”, – и тут взрыв метрах в двух от меня. Меня отбросило вперед, я ничего не чувствовал. Поднимаю одну ногу, смотрю – все на месте. Тяжело дышать было. Рация перебита, никакой связи», – вспоминает Инсаф.

Он лежал в голом поле. Эвакуировать его было опасно. Командир бросил ему веревку, чтобы дотянуть до лесополосы, в тот момент боец понял, что даже взяться за эту веревку у него не хватает сил. Только позже он узнал, что обе руки пробило навылет осколками.

«Через время двое вышли и забрали меня. Я сутки пролежал в блиндаже, в четыре утра за мной отправили четверых человек – дошел только один, остальных ранило. И вот один уцелевший боец на каталке меня вывез. Мы шли, и через каждые пять метров раздавались взрывы, стреляли прям по нам и кассетами, и минами, потом “Баба-яга” прилетела. Я очень сильно молился, и нам удалось выбраться», – вспоминает молодой человек.

«Мне много раз везло – Бог, наверное, подумал: “Война тебе не нужна, иди домой”»

Инсафа успешно эвакуировали и отправили в госпиталь: сначала в Донецк, через два дня в Луганск, потом в Ростов, потом в Санкт-Петербург.

«Только в Питере сделали операцию, случай был тяжелый, поэтому другие врачи не брались. У меня были множественные осколочные ранения, но самая главная травма – осколок в позвоночнике. Мне разорвало бронежилет ровно в том месте, где был позвоночник. Еще один осколок застрял в трех сантиметрах от сердца. Врачи не рискнули его доставать, сказали, что это слишком опасно, поэтому он до сих пор со мной. Осколки и в легкие попали, и в голове два осколка, которые тоже не достали», – рассказывает Инсаф.

Только потом он узнал, что прилет был из польской минометки. После такого серьезного ранения Инсаф говорит, что ему повезло, ведь он жив.

«Мне много раз везло. Бог, наверное, подумал: “Война тебе не нужна. Иди домой, лечись”. Я не боялся смерти, умереть ведь не больно – раз и все. Страшно смотреть только, как другие умирают. Больше всего я боялся инвалидом стать. Вот чего боялся, то и случилось. Но я видел тех, у кого были еще тяжелее ранения, и мне грех жаловаться», – уверен он.

Полгода лечения в госпитале, и бойца отпустили домой. Добраться ему помогли волонтеры.

«Встретили меня очень хорошо. Родители были очень рады. Мама, конечно, заплакала», – вспоминает он.

Видеть сына в инвалидном кресле после тяжелого ранения было не просто. К тому же Инсаф за время лечения похудел на 25 килограммов. Учитывая, что и до этого он весил не особо много, домой он вернулся совсем худым.

«После участия в СВО мое мировоззрение сильно поменялось, я стал больше ценить семью, больше ценить жизнь. Оказавшись в инвалидном кресле, я понял, кто для меня друг, а кто – враг. Меня бросила девушка, друзья, которые были рядом, перестали общаться. А те, с кем я общался мало, стали помогать мне, даже в госпитале навещали. Война что-то дала, что-то взяла. Но больше дала, конечно», – размышляет он.

Дома Инсаф пробыл недолго – впереди его ждала реабилитация.

«У меня 43 медали за соревнования по борьбе и еще одна – “За отвагу”»

Сейчас врачи дают надежду на то, что молодой человек через два-три года сможет встать на ноги. К этому он прилагает все усилия – он с гордостью продемонстрировал, как научился шевелить пальцами ног.

«Мне нравится в этом реабилитационном центре, тут новые технологии применяют, есть VR-очки. У меня же ноги не ходят, а там – в виртуальной реальности – бегаешь, и мозг подает сигналы ногам, так тренируются мышцы. Недавно вот записался в футбольную команду “Тимер”, она состоит из ветеранов СВО. Летом уже поеду на соревнования. Я раньше тоже спортом занимался. Почти получил звание кандидата в мастера спорта по борьбе, у меня 43 медали. 44-я вот, получается, “За отвагу”», – скромно рассказал о своей награде молодой ветеран.

Находясь в больнице, Инсаф старается помогать родителям и другим участникам СВО, которые проходят лечение, и тем, что на передовой. Недавно вместе с другими волонтерами они передали 50 ковриков для намаза. Говорит, хотя бы материально помогать надо, раз не получается быть на передовой.

«Я бы обратно вернулся, если бы здоровье позволяло, помочь надо пацанам», – тихо произнес он.

«Я никогда не хотел жить в городе, хочу вернуться в деревню и стать фермером»

Назад на фронт медики Инсафа вряд ли пустят, сейчас он строит большие планы на мирную жизнь.Рассказывает, что его приглашали в Санкт-Петербург – отучиться и работать педагогом, предлагали хорошую зарплату, но он отказался.

«Я никогда не хотел жить в городе, хочу вернуться в деревню, стать фермером. Я с семи лет коров доил и роды принимать умею. Как ветеран, я могу получить агростартап до 7 миллионов рублей на развитие своего дела. Родители обрадовались моим планам, сказали, будут помогать. К тому же работа появится в деревне, соседи тоже обрадуются, наверное», – поделился он.

Оформить документы для агростартапа Инсафу помогут в татарстанском филиале фонда «Защитники Отечества». Там же его поставили в очередь на получение автомобиля с ручным управлением.

«Мой социальный координатор от фонда помог с оформлением всех документов. Он сам прошел Афганскую войну, мы очень подружились, он во всем меня поддерживает», – отметил молодой человек

Фонд «Защитники Отечества» помог Инсафу медицинской и психологической реабилитацией, помог собрать документы, чтобы встать в очередь на адаптацию его жилья по системе «Умный дом». А еще он скоро получит спортивную инвалидную коляску, чтобы заниматься футболом.

«Инсаф – герой нашего времени. Он искренне любит свою страну, готов на все ради ее блага. Настоящий патриот, и его пример вдохновляет многих. Он – наша гордость, надежда и пример. Он заслуживает уважения и восхищения. Я горд тем, что могу работать с ним, помогать ему, поддерживать его», – рассказал социальный координатор татарстанского филиала фонда «Защитники Отечества» Ильдус Муталлапов.