«Лекарства и уколы только через решетку»: тюремные врачи УФСИН по РТ о своих пациентах

12 марта Уголовно-исполнительная система России отметила 144-ю годовщину образования, история УИС началась в 1879 году. «Татар-информ» побывал в исправительной колонии №2 и выяснил, что скрывают стены единственной в Республике Татарстан тюремной больницы.

Врачи за решеткой: как лечат преступников и экскурсия по больнице для заключенных

Как лечат убийц, насильников и воров? Так же, как и обычных людей, с той только разницей, что эти пациенты находятся за решеткой.

В чистых белых палатах они чувствуют себя как на воле, поэтому и стремятся сюда попасть. Больница УФСИН России по РТ находится на территории исправительной колонии №2 в Казани. Здесь помогают осужденным со всей республики.

Старинное здание, построенное в 1875 году, только внешне напоминает историческую постройку. Внутри сохранилась лишь металлическая винтовая лестница, а в остальном – новейшее оборудование и современный ремонт.

Врачи здесь не видят разницы – лечить вора, убийцу или наркоторговца. Всем оказывают одинаковую помощь, как обычным людям.

«Чтобы попасть в больницу, заключенные идут на разные уловки

Здание, в котором сейчас располагается филиал «Больница» ФКУЗ МСЧ-16 ФСИН России, в самом начале своего существования называлось «Земский арестный дом» – здесь содержались осужденные за нетяжкие преступления, кого сажали не более чем на три месяца.

В 1934 году в этом здании расположилась больница. Было в ней три отделения: хирургическое, терапевтическое и кожно-венерологическое.

Заместитель начальника – врач медико-санитарной части №16 ФСИН России Нина Волохова проработала здесь 20 лет. Пять лет назад она уже вышла на пенсию и продолжает работать в медицинском управлении центрального аппарата татарстанского УФСИН. Рассказывает, с 1998 года здесь многое поменялось – и сама система, и болезни пациентов.

«Здесь я оказалась совершенно случайно. Окончила наш Казанский медицинский университет, проходила интернатуру в обычной городской больнице. Очень мне нравилось быть врачом стационара. К сожалению, был такой период, что в Казани практически невозможно было найти место в стационаре, тогда мне предложили работу здесь. Конечно, специфику на тот момент я не понимала, но считала, что врачом можно работать везде одинаково», – вспоминает Нина Николаевна.

От простого терапевта Нина Волохова доросла до начальника больницы. Путь этот оказался не таким уж и простым, ведь в конце 90-х условия здесь были совсем другими. К примеру, чтобы вывести пациента за пределы колонии и провести обследование или пригласить в колонию узкого специалиста, необходимо было собрать огромное количество документов.

«Первое время я засыпала с учебниками под головой – приходилось много читать, самосовершенствоваться, потому что нам приходилось быть врачами широкого профиля. Здесь нам приходилось разбираться и с проблемами кардиологии, и эндокринологии, со всеми внутренними болезнями», – рассказывает врач.

Нина Николаевна отмечает, что самое сложное было привыкнуть к специфике своих пациентов – осужденные старались попасть в больницу, чтобы отдохнуть от режима колонии. Ведь здесь нет ранних подъемов, не нужно работать и кормят в два раза больше. И чтобы попасть в этот «рай», они шли на самые разные уловки.

«Поначалу я им доверяла, но очень быстро поняла, что температуру надо измерять под обеими подмышками одновременно. Что осматривать надо полностью, во-первых, чтобы не упустить какое-либо заболевание, а во-вторых, чтобы симулянтов вывести на чистую воду», – объясняет врач.

33 раза глотал черенки от ложек, градусники и гвозди

Симуляция заболевания почек, имитация отеков и сыпи при помощи мокрого полотенца – то, на что идут осужденные, чтобы попасть в лазарет, рассказывает Нина Волохова.

«Запомнился пациент, который, чтобы получить какие-то послабления, проглатывал железные предметы: черенки от ложки, градусники, гвозди, – и это он делал 33 раза! 33 раза его оперировали! Это был уникальный случай», – вспоминает Нина Николаевна.

Пациент этот отбывал наказание в начале 2000-х. В больницу он поступил, отбывая второй срок за изнасилование. За решеткой был злостным нарушителем, за что его решили отправить в колонию особого режима, с более строгими условиями содержания.

«Он всеми правдами и неправдами пытался накануне этапирования что-то сделать, даже уехал от нас он с градусником в желудке. На глазах медсестры и сотрудника колонии, когда ему измеряли температуру перед отправкой, он схватил градусник и проглотил. Последний к тому же градусник в отделении! Это были очень тяжелые времена, в 90-е годы обеспечение было не самым лучшим», – вспоминает Нина Николаевна.

«Мы пытались даже выяснить механизм, как они проглатывали эти предметы. Ведь когда на снимке видишь эти гвозди, возникает только один вопрос: “Как?”», – делится Нина Николаевна.

«Гвозди закатывали в хлебный мякиш и глотали»

К нашему разговору подключается нынешний начальник больницы Ирина Бондарева. На работу она поступила годом позднее Нины Николаевны.

«Мне, как врачу-хирургу, предстояло доставать эти вещи. Стандартно раз в месяц поступали пациенты с инородными телами в ЖКТ. Если они проглатывали маленькие гвозди, то те выходили естественным путем. Тогда они связывали два гвоздя между собой резинкой, закатывали в хлебный мякиш и глотали. Мякиш растворялся в желудке, а гвозди, как крест, раскрывались», – рассказывает Ирина Бондарева.

Чтобы не навредить себе, некоторые осужденные прятали гвоздь в корпус от пишущей ручки. Когда на рентгене врачи видели только гвоздь, они даже не догадывались, что этот пациент может обойтись без операции. Вот так, рискуя своим здоровьем, осужденные могли как минимум 10 дней пробыть в больнице, пока им не снимут швы.

Чего только не придумывают заключенные: режут пальцы и капают кровь в мочу, натирают подмышки докрасна и многое другое.

«Были случаи, когда они пытались показать, что у них изменения в легких. Приклеивали на спину фольгу, которая на снимке проявлялась в виде затемнения. Больного с подозрением на туберкулез надо было обследовать дополнительно», – рассказывает Нина Волохова.

«Семеро из десяти наших пациентов впервые попали к врачу в колонии»

Многие из осужденных – асоциальные личности, которые в своей жизни никогда не получали врачебной помощи. Только сев в колонию, они впервые попадали к врачу, рассказывает Нина Николаевна.

«Многие из них говорили спасибо хотя бы за то, что они узнали, что такое ЭКГ», – говорит Волохова.

«Один из осужденных рассказывал, что впервые в жизни поел тут сметану. Мы потом ему объяснили, что это был сульфат бария, который пьют для рентген-обследования. Примерно 70 процентов из наших пациентов впервые попали к врачу в колонии», – поделилась Ирина Бондарева.

Ирина Бондарева, так же, как и ее коллега Нина Волохова, пришла сюда работать сразу после института.

«Я здесь работаю с 7 января 1999 года, пришла я сюда врачом-хирургом. Потом я стала начальником хирургического отделения, а позже – заместителем начальника больницы. С декабря 2018 года я начальник больницы», – рассказывает Бондарева.

Говорит, что лечит своих пациентов так же, как лечила бы обычных людей. Но есть в работе с осужденными свои особенности.

«Это люди, которые находятся в закрытой системе, и многие из них судимы уже не в первый раз. С ними трудно, ничего не говорю. Не каждый справится с работой. У нас в свое время была большая текучка кадров. Сами понимаете, пациенты наши – люди не всегда образованные, не всегда воспитанные. Сейчас у нас сложившийся коллектив. Остались самые стойкие», – рассказывает Бондарева.

Главврач отмечает: легче работать с теми, кто сидит не впервые. «Труднее общаться с теми, кто первый раз здесь. Они не знают, как себя вести, ведь на свободе они вели асоциальный образ жизни. Есть у нас и бомжи, есть те, кто из притонов приходит, ВИЧ-инфицированные, алкоголики. Спрашиваешь у них, что болит, а они: “А вы какой врач? А вы что лечите?” Ну вот такие глупые вопросы», – рассказывает Ирина Бондарева.

Часто сюда поступают пациенты с заболеваниями в запущенной форме или те, у кого целый список диагнозов. Недавно к врачам поступил мужчина, у которого пульс едва достигал 36 ударов в минуту. Благодаря налаженному взаимодействию с РКБ ему провели операцию и поставили кардиостимулятор.

«У нас договоренность с врачами РКБ, РКОДа, тубдиспансера и другими медицинскими учреждениями здравоохранения республики. В случаях необходимости осуществляется вывоз больных осужденных в данные учреждения. В нашу больницу приезжают высококвалифицированные специалисты, заведующие отделениями», – рассказывает главврач.

Уколы через решетку

Больше всего врачи радуются, как сильно изменилась их больница. Они гордятся обилием медпрепаратов и современным оборудованием. Чтобы показать все на примере, для нас провели экскурсию.

Мы увидели светлые стены, кафель, начищенный до блеска, и аквариумы с рыбками.

«Когда я только пришла сюда работать, здесь было ужасно. Обшарпанные стены, оборудование было крайне изношено, были перебои с получением медикаментов, марли, игл для шприцев», – вспоминает главврач.

Сейчас здесь 85 коек, а тогда было более двухсот. Для осужденных ставили двухъярусные кровати, пациенты лежали даже в коридорах. Теперь у пациентов больше места, намного комфортнее стало и врачам.

Мы заходим в блок и видим решетку с небольшим окошком. Как оказалось, палаты отсечены от комнат, где находится медперсонал, решетками. Через окошко они передают таблетки, которые хранятся в специальных боксах. Все подписаны. Пациент должен при медсестре принять все таблетки.

Этажом выше такая же дверь с решеткой и окошко чуть ниже – это чтобы было удобно делать уколы. В палату медперсонал заходит только в сопровождении инспекторов службы охраны. При себе у врачей и медсестер всегда тревожные кнопки – безопасность здесь прежде всего.

Проходим в рентген-кабинет – здесь стоит современный цифровой аппарат, точно такой же, как в РКБ. Далее – кабинет физиотерапии. Здесь и велоэргометр, и аппарат для проведения электроэнцефалограммы.

«У нас три аппарата УЗИ: портативный, который мы приносим к тяжелобольным, еще один на первом этаже, куда мы привозим больных, которых нельзя поднимать. И на третьем этаже: для пациентов с инсультами и инфарктами, которым ходить нельзя, лифтов-то у нас нет», – объяснила Ирина Бондарева.

В этом кабинете работает медицинская сестра Татьяна Галчушкина.

«В 1979 году я окончила Зеленодольское медицинское училище, в то время эта больница относилась к МВД. Пришла сюда по направлению, тогда никто не спрашивал, хотелось – не хотелось. Пришла в инфекционное отделение и стала работать. Мне было 19 лет. Никто меня не обижал, никто слова не говорил. Нужно просто правильно держать дистанцию с ними. Работать тогда было не просто, было много случаев дизентерии, гепатита, кори и менингита, а сейчас больше ВИЧ-инфицированные», – рассказывает медсестра.

Дальше хирургический кабинет, где проводят малые операции. Здесь могут вскрыть нарыв, почистить рану. Что примечательно, в каждом кабинете входы для медперсонала и осужденных разные – это тоже для безопасности.

На вопрос, не страшно ли оперировать убийц и насильников, медсестра с 40-летним стажем Надия Габдрахманова улыбается.

«Они же под наркозом. Мы знаем все их секреты», – сказала она.

Получил травму во время совершения преступления

Нас провели в палату к осужденным. Здесь лежат двое мужчин. Один осужден за кражу. Он рассказал, что, совершая преступление, травмировал локоть. Рука не сгибалась, теперь после операции идет на поправку.

«Хотел бы, пользуясь случаем, выразить благодарность начальнице, Ирине Юрьевне, всем сотрудникам, которые оказывают нам хорошую медицинскую помощь. Кормят очень хорошо нас здесь, внимания очень много. Если на свободе за это заплатишь 25 тысяч, то здесь все бесплатно. Здесь есть время подумать о своих ошибках и поправить здоровье», – рассказывает пациент.

Второй мужчина в колонии с 2019 года. Был осужден за драку. Проблемы со здоровьем у него начались еще на свободе.

«Шесть лет назад у меня был перитонит, открылась язва. Тогда мне провели операцию, но в колонии появилась послеоперационная грыжа – перенапрягся во время занятий спортом», – поделился он.

Как говорят врачи, каждый попадает сюда с разной целью. Кто-то – чтобы действительно вылечиться. Другие, чтобы отдохнуть от колонии. Здесь нет подъемов, построений и хождений строем и так далее. Зато есть тихий час, телевизоры, усиленное питание, прогулки, библиотека.

Но те, кто нарушает режим, отказывается пить лекарства или грубит врачам, тут же отправляются назад, в колонию. А те, кто ведет себя хорошо, дня выписки ждут с тоской: благодарят врачей и мечтают попасть сюда вновь.

«Мы здесь такие же врачи, только работаем за решетками», – подытожила Нина Николаевна.