Ученый из Эстонии ищет в Казани мемуары репрессированного главврача Военного госпиталя

(Казань, 19 ноября, «Татар-информ», Оксана Романова). Исследовательница советской литературы, а конкретнее – лагерной прозы, докторант эстонского Тартуского университета Ксения Филимонова посетила Казань в поисках неопубликованных мемуаров бывшего главного врача Военного госпиталя Александра Чигарина.

Хирург был сыном известного до Октябрьской революции купца Петра Ивановича Чигарина, который держал популярнейший в Казани ресторан на Рыбнорядской улице (ныне улица Пушкина) в районе нынешнего клуба «Арена» и ТЦ «Призма». До 1941 года его сын, Александр Чигарин, был главным хирургом Казанского военного госпиталя. С началом войны в госпиталь стало поступать много раненых, но Чигарин требовал жесткой дисциплины, неукоснительного исполнения всех предписаний и правил. В его адрес посыпались упреки, что он зациклен на порядке как немец. Профессионал своего дела возразил, что готов быть немцем, лишь бы раненые не умирали.

Военным трибуналом Казанского гарнизона врач был осужден за «пораженческую, профашистскую агитацию, клевету на Красную армию, советскую власть, вождя народов» на десять лет исправительно-трудовых лагерей с конфискацией имущества.

«Моя диссертация посвящена Варламу Шаламову (автору «Колымских рассказов», одного из самых известных произведений о жизни заключенных советских лагерей в 1930-х – 1950-х годах – прим. Т-и) и литературному процессу этого периода. Есть большой раздел о лагерной прозе и рукописях, которые непрофессиональные писатели присылали в “Новый мир“. В архиве я случайно наткнулась на рецензию в “Новом мире“ на рукопись, которую Александр Петрович [Чигарин] прислал в редакцию журнала. Шаламов оставил очень большую и подробную рецензию на эту рукопись – десять страниц. Рецензия восторженная, рукопись он рекомендовал к публикации, но редакторы “Нового мира“ не пропустили. Похоже, что повесть была действительно сильная», – рассказала ИА «Татар-информ» Ксения Филимонова, обратившаяся в редакцию за помощью в поисках неизданной повести главврача Военного госпиталя Казани.

Варлам Шаламов, подчеркнула она, в своем дневнике в 1970-е годы написал, что из-за рукописи врача он поссорился с «Новым миром».

«Невероятная история! Этого сюжета никто не знает, эту дневниковую запись никто не мог разгадать. Я случайно нашла эту рецензию и письмо Александра Петровича [Чигарина] в редакцию журнала. Было очевидно, что надо найти все об авторе и, желательно, саму рукопись или хотя бы черновики, потому что мемуарный фонд “Нового мира“ пропал. Я пытаюсь понять, есть ли хоть какая-то минимальная возможность того, что остался экземпляр этой рукописи. И есть ли родственники», – объяснила исследовательница.

Сам Шаламов в 1964 году в рецензии на рукопись казанского хирурга Чигарина писал: «Я горячо рекомендую эту повесть журналу». И именно он советовал изданию превратить ее в мемуары, поскольку «расстояние между рассказчиком и автором в этой повести невелико». Свою отправленную в «Новый мир» повесть потомок казанского купеческого рода назвал «Всюду жизнь», отсылая к известной картине художника-передвижника Николая Ярошенко.

Докторант Тартуского университета констатировала, что поиски следов рукописи и подробностей биографии главврача Казанского военного госпиталя в «Мемориале» (неправительственная организация, исследующая политические репрессии в СССР – прим. Т-и), «Книге памяти», Нацархиве РТ и Национальном музее Татарстана результатов не дали.

«Все мне выдают только то, что и так доступно в интернете. Ваша статья “Арское кладбище: история Казани в десяти безмолвных надгробиях“ – самая подробная из всего, что о нем есть», – подчеркнула исследовательница, написав автору публикации.

Ксения Филимонова по совету редакции связалась с представителем старообрядческого сообщества Казани, который год назад поделился историей хирурга Чигарина для публикации о захоронениях известных горожан. 

Филолог прилетела в столицу Татарстана. Побывав у места захоронения представителей рода Чигариных на Арском кладбище и в Национальной библиотеке, обнаружила несколько новых деталей для своего исследования.

«Нашли немного, но кое-что нашли. Надо искать дальше: рукописи могли теоретически остаться у родственников или быть после смерти сданы в какой-то архив. Если не рассматривать самый плохой вариант, что все было просто выброшено. Попытаемся восстановить биографию, понять, что с ним было после реабилитации с 1957 года до 1966-го, когда он умер: работал ли, писал ли что-то еще... Концы найти сложно», – заключила исследовательница.