«Самые большие пацифисты – военные»: как старообрядец из Казани ушел по контракту на СВО

В последние дни ноября было еще умеренно тепло, но природа уже готовилась к первым заморозкам и промозглости. Расползшуюся тишину ночи вдруг начал прорезать нарастающий назойливый жужжащий гул – так, лишь метров с 50, выдает себя шестилопастной промышленный дрон-камикадзе «Баба-Яга». Такие «птички» могут скинуть на блиндажи сразу четыре 82-мм или три 120-мм мины, 152-мм или 155-мм снаряд, танковые и противопехотные мины…

Кипчак в темноте настроил комплекс радиоэлектронной борьбы (РЭБ) на цель по звуку – ночью, к тому же над лесом, «Бабу-Ягу» услышать еще можно, но не увидеть. Установка сбивает управляющий сигнал противника. «Баба-Яга» зависает в небе. Мгновение – дезориентированный беспилотник со смертоносными снарядами сбит российскими зенитчиками, не долетев до цели.

– Деревья долго держат впитанное ими за день тепло, и засечь БПЛА даже тепловизором при таком тепловом фоне трудно. Если бы он через поле пролетал, можно было бы, – пояснил военнослужащий, не снимая с глаз тактические очки, которые при нашей беседе с ним в отпуске в мирном родном городе защищают его глаза от солнца. – «Баба-Яга» охотится в основном за техникой, конечно. Идет по координатам от Starlink. В тепловизор за беспилотниками тяжело смотреть на самом деле. Несколько минут потом ничего не видишь, если долго смотришь в него. А в тактических очках днем я могу спокойно смотреть в направлении солнца, наблюдая за дронами, – в них глаза не устают.

Война сейчас совсем другая, говорит Кипчак. В начале СВО это было противостояние артиллерий, а теперь – артиллерии и дронов-камикадзе. Прямого столкновения, рукопашных боев при штурме позиций теперь вовсе не случается.

– Очень жесткая война. Самое страшное – это противопехотные мины. Они людей сильно калечат. И еще сейчас многие страдают из-за FPV-дронов. Такие на передке, бывает, за каждым отдельным бойцом летают. От них бегать тяжко, – вздохнул Кипчак.

***

Еще в 2014 году, когда произошел переворот на Украине, секретарь старопоморской общины Казани и директор частного охранного предприятия Иван Султанов стал помогать со сбором гуманитарной помощи и оказывать поддержку беженцам, прибывавшим с территории Украины в Казань. Уже тогда, говорит, у него была возможность отправиться самому в зону вооруженного противостояния. Решил, что в тот момент будет помогать посильно, оставаясь в мирной ипостаси.

В 1998-1999 годах Иван отслужил в армии. Крещение принял до того, как ушел по призыву. Служил в Воздушно-космических войсках. Будучи юным, как сам он признается, неудачно пошутил в военкомате, отвечая на вопрос «Где хочешь служить?»

– Я думал, таких войск вообще нет – космических. Как оказалось, Воздушно-космические войска – это сеть космодромов. Байконур, Плесецк, центры слежения за околоземной обстановкой и целая сеть военных спутников, которая собирает информацию. То есть это в основном космическая разведка. Но и вообще все запуски, что в гражданских целях, что в военных, как оказалось, осуществляются военными специалистами.

Когда в СВО наши стали отступать из-под Херсона, из-под Харькова, я понял, что смысла сидеть дома больше нет и надо идти помогать своим пацанам Родину защищать. Собрался, пошел в военкомат. Хотя родственники и духовный отец были настроены отрицательно: одно дело по мобилизации, говорил отец Александр (Хрычев), а другое – сам вызвался, будто нарываюсь на смерть. Самоубийство для христиан – самый большой грех, – рассказал Кипчак.

****

На СВО после объявления частичной мобилизации Иван просился почти год. В июне 2023 года наконец заключил контракт на службу с Министерством обороны России. На этот раз он уже осмысленно попросился в артиллерию. Артиллеристами были его предки: отец – старший лейтенант запаса реактивной артиллерии и дед-артиллерист.

– Я понимал: все-таки мне не 20 лет, чтобы в штурмовики идти. Понимал, что в артиллерии я больше пользы принесу – тут считать надо быстро, правильно.

Все мои родственники – кадровые военные. Один дядя капитан 3-го ранга, другой – майор, на пенсии уже. Еще один дядя – старший прапорщик, он в Артиллерийском училище почти до самого закрытия служил. Дед мой один добровольцем ушел в январе 1942 года, на Северском Донце был и до Будапешта дошел. Так что я, можно сказать, по его стопам иду, потому что Северский Донец рядом. Другой дед в 18 лет на войну ушел. В 45-м году зимой его комиссовали, он инвалидом I группы в 20 лет стал. И на Курской дуге воевал, в Белоруссии воевал. Его отец, мой прадед Ахмет, мобилизован был, служил телефонистом, в августе 1943 года в 50 лет погиб под Харьковом. А до этого он воевал в Первую мировую войну. Другие предки обороняли Крым в 1853-1855 годы, во французской кампании участвовали, состояли в Оренбургском казачьем войске. Так что у меня род такой, поэтому для меня честь фамилии очень много значит. А на СВО по мобилизации у меня двоюродный братишка ушел. Что, он должен один отдуваться из моей фамилии?

Харьков, Одесса и Киев – города, которые мечтает увидеть Кипчак.

Кипчаки, напомним, они же половцы, – тюркоязычный кочевой народ, много воевавший и занявший территорию печенегов, дойдя до Днепра и низовья Дуная. Народность сложилась в Центральном и Восточном Казахстане в VIII веке. Иван Султанов – татарин по национальности, принявший крещение и православное имя.

***

13 сентября 2023 года. Стоит жара. День рождения и первый бой Кипчака. С одной стороны огневых позиций Российской армии был лесной массив. Напротив, километрах всего в 12-14, Ямполовка, Торское, Терны. Между лесом и населенными пунктами – поля с лесополками. В них засел противник – батальоны «Азов», «Кракен» (обе организации признаны террористическими и запрещены в России). Они прощупывали оборону российских военных, пытаясь прорваться небольшими группами.

– Вот такой подарок мне на день рождения, – самоиронично произнес Кипчак. – Слышали про Ржевскую битву? Это Ржев для нас. Если бы не было Ржева, мы бы Сталинград не удержали. Потому что Ржевская битва была очень жесткая, там очень много немецких резервов сгорело. У нас они тоже много резервов потратили. Парни, кто лежал в госпитале, те, кто с Бахмутовского направления, штурмовики, говорили, что у нас еще хуже, тяжелее, чем у них в Бахмуте, было. Потому что поле кругом, спрятаться негде, лесополоса – там 5-6 деревьев, все видно.

Когда мы пришли, у нас до противника было 3 км. Они по нам работали 82-мм минометом «Василек», а его максимальная дальность – 4 км. По врагу наши артиллеристы работали днем и ночью. По нормативу – 6-7 минут, чтобы орудие было наведено, готово к бою. У нас норматив – полторы минуты-минута, потому что обстановка очень быстро меняется на линии фронта. Если ночи лунные, они очень ясные – все видно хорошо. Так что мы могли в час ночи подняться в бой.

В мобильную группу по борьбе с БПЛА-камикадзе Ивана Султанова перевели к середине ноября. Из-за большого количества дронов противника, в том числе FPV (это те, которые управляются, словно от первого лица в компьютерной игре) было создано специальное подразделение – рота радиоэлектронной борьбы (РЭБ) с БПЛА. Для Кипчака начался этап охоты за «Бабой-Ягой» и другими дронами-камикадзе.

– С ноября до начала февраля был этот новый виток на СВО, – пояснил боец. – Оказалось, например, что три местные жительницы, как мне рассказывали, получали FPV-дроны и запускали в населенном пункте. Соответственно, таранили нашу технику и народ погибал.

Большие поставки этих FPV-дронов с Запада. ВСУ собирают их быстро и в большом количестве уже на месте. А потом идут два украинца, управляют FPV-дронами, которые летят впереди них и атакуют наши позиции. Такая война сейчас идет.

***

Тишина – первое, что потрясло Ивана Султанова, когда в конце мая после почти года на СВО он отправился в отпуск в родную Казань. Заехал в Россошь (город в Воронежской области России) и никак не мог привыкнуть к этой самой тишине. Здесь, как и до февраля 2022 года, нет разрывов снарядов и обстрелов, не работает артиллерия, не стреляют. И много людей!

– Там, где мы работаем, гражданского населения очень мало. Приезжаешь в какой-нибудь город ночью типа Кременной, Рубежного – темень сплошная, буквально несколько окон горит. Во-первых, комендантский час, ну и населения мало осталось. Но до СВО люди там очень бедно жили, это видно. «Жигули» – «копейка», «трешка», «Москвичи» разных моделей, «Запорожцы», 21-я «Волга» с черными советскими номерами еще 70-х годов … Когда я только заехал и увидел такое, сильно удивился. Понятно, что они жили хорошо, особенно в 80-е годы, – богато. А потом эта территория просто никому не нужна была, из нее выкачивали ресурсы, людские и не только, – выкачивали все, – поделился наблюдениями военнослужащий.

В этом году, подметил он, Рубежное стал восстанавливать Татарстан: ремонтируют детские сады, жилые дома. Но в Кременной обстрелы регулярны, ее ВСУ обстреляли даже на Пасху. Нередко снаряды прилетают по частному сектору. Иван говорит, что противник прекрасно знает, где российские позиции, но все равно стреляет по мирным.

– Лучше бы по нам стреляли, мы уже к этому привыкли. Нас «Градами» обкладывают и снарядами кассетными – всем, – добавил он.

Мирное население – из тех, кто остался – в большинстве своем, как видел Кипчак, сильно запугано ВСУ.

– Наиболее зомбированные убежали, конечно, остались пенсионеры, дети. Многие сейчас, со слов самих местных жителей, хотят обратно вернуться, потому что поняли, что так называемое государство Украина запугало людей Россией. Жителям Кременной азовцы (запрещенная в России террористическая организация, – прим. Т-и) говорили, что город они все равно обратно заберут и всех, кто оставался под русскими, вырежут. Так что местные к нам подходили и просили: «Не бросайте нас, не уходите!»

Для них люди хуже скотины. Что свинью зарезать – что человека убить. Такое у них отношение к своим же мирным жителям. Армия, которая свою страну защищает, себя так не ведет – своих же жителей не убивает. Местные жители мне рассказывали, что когда ВСУ бежали из Кременной, взорвали отделение полиции вместе с заключенными в камерах.

И с пленными ВСУ очень жестоко ведут себя. Зачем издеваться, отрезать ему все, что можно? Это неправильно. Это просто бандеровская идеология. Они всегда были склонны к жестокости над беспомощными людьми. А сейчас жестокость такая потому, что с 2014 года ВСУ стали свои подразделения, где не было нацистов, разбавлять сторонниками нацбата, которые прошли обучение на офицеров. То есть они армию достаточно сильно замотивировали, и за 8 лет АТО (Антитеррористическая операция на востоке Украины, на Донбассе, – прим. Т-и) они просто стали людоедами. Это государство уже не жизнеспособно. Украина – это государство, которое обрекло себя на суицид, – считает Иван Султанов.

***

Последнее время он много времени проводил за рулем – мало у кого из бойцов, кроме Ивана, есть права. Возил снаряды на линию фронта, солярку для машин, бойцов в тренировочный лагерь. Во время своего короткого отпуска в Казани, признался Кипчак, он все время продолжал находиться в напряжении.

– Эта пружина сжата во мне. В какой-то степени там проще: там не думаешь о завтрашнем дне, ни о чем другом. Там по 14 часов за рулем – в 7 утра выехал, в 9 вечера приехал. Я за 10 дней 3000 км отмотал по бездорожью в уазике – это очень жестко.

В какой-то степени это гражданская война, а гражданская война всегда очень жестокая. Все лето мы будем наступать по всем направлениям. Украину мы победили в 2022 году, сейчас воюем с блоком НАТО и теми, кто к ним присоединился. Сейчас инструкторы – натовцы и основной командный состав – 100% натовцы. Слишком много политики в этой войне. Но наша основная задача, как Путин сказал еще в 2021 году, чтобы блок НАТО отошел на границы 1997 года, то есть поставить Запад на место.

Бок о бок с Кипчаком, по его словам, служат люди, кому за 50-60 лет. Они приходят на СВО сами, также по контракту: их сыновья или другие более молодые родственники были мобилизованы – они идут следом за ними.

– Со мной два человека служат, одному 59, у него сын воюет, сейчас его на БПЛА перевели, а с самого начала он был в штурмовиках. Еще у одного знакомого, которому 60, сын раненый лежит, и тоже в штурмовиках сначала был. Другого деда, кстати, из Татарстана (у него все водительские категории) спрашивают, ты чего воевать-то пошел. А он говорит, у меня племянник был в плену – привезли кусок мяса, у него все отрезали, и я пришел за племянника мстить. Словом, есть такое понятие Родину защищать. И не надо Родину и государство путать. И я пошел Родину защищать, потому что у меня другой Родины нет.

Самые большие пацифисты – это военные. Потому что они видят реальную войну.

И я сейчас понимаю, почему у нас Советский Союз просуществовал так долго. Потому что были ветераны, которые через Великую Отечественную войну прошли, за счет них Советский Союз и держался. Ветеранов не стало, и Советский Союз развалился.

Контрактник-старообрядец после небольшого отпуска в Казани снова отправился в зону СВО. Иван Султанов продлил свой контракт. Каждый свой день, что в мирной жизни, что в зоне военного столкновения, он начинает с молитвы. В зоне СВО на шее у него всегда большой деревянный нательный крест, который вырезал ему крестный, и еще икона-складень XIX века, которые в обычной жизни верующие так при себе не носят. Полагающуюся старообрядцам бороду при зачислении в ряды Минобороны России Кипчаку пришлось сбрить – не по уставу.