Рост цен в Европе и дефицит в мире: эксперт Игорь Юшков о топливном эмбарго России

«Ограничение экспорта выглядело как рычаг давления на нефтяные компании»

Игорь Валерьевич, почему Правительство России пошло на такой шаг, как запрет экспорта нефтепродуктов?

Это действительно шаг довольно жесткий. Угроза введения заградительно-экспортной пошлины или ограничение экспорта выглядели как элемент переговоров с нефтяными компаниями, как рычаг давления на них. Но, по всей видимости, договориться не удалось и был использован жесткий сценарий. Направлен он на простую вещь. Так как нельзя экспортировать бензин и дизель, они оказываются заперты на внутреннем рынке, девать их некуда, поэтому все сразу направляется на биржу. Соответственно, внутренний рынок мгновенно насыщается, цены падают — прежде всего, на бирже. Как следствие, нет никакого дефицита топлива и цены на него низкие.

Кто больше всего выигрывает от запрета?

Одним из главных бенефициаров, наверное, станут сельхозпроизводители: они получат в большом объеме топливо по относительно низким ценам. И во многом введенный запрет — это лоббизм именно сельхозотрасли, в частности министра сельского хозяйства РФ Дмитрия Патрушева. Где-то около недели назад он заявлял о том, что у сельхозпроизводителей сложилась катастрофическая ситуация с топливом: есть риск, что они не уберут урожай, не посеют озимые. Он тогда, можно сказать, поднимал тревогу и в какой-то степени внес вклад в подобное довольно жесткое решение.

Какую главную цель эта мера преследует?

Основной смысл — наполнить внутренний рынок, создать переизбыток предложения, чтобы цены упали. Здесь, конечно, в основном речь идет о дизеле, потому что бензина мы экспортировали всегда очень мало: максимум 15% от того объема, что производим. А в дизеле это половина: то есть мы 50% отправляли на экспорт, остальное — на внутренний рынок.

Почему в России производителям стало настолько выгоднее продавать бензин и дизель за рубежом?

Потому что там цены выше. При ослабевшем рубле, экспортируя продукцию, ты получишь гораздо больше рублей, чем при продаже на внутреннем рынке. Потому в последние месяцы получалось, что поставлять нефтепродукты на внешние рынки значительно выгоднее. Собственно, у компаний не было стимула наполнять внутренний рынок.

«Если запрет продлится долго, придется перенастраивать НПЗ на сокращение выпуска бензина и дизеля»

Как долго может продлиться запрет?

Вопрос о сроках действия данного решения сейчас главный. В идеале, конечно, для всех было бы хорошо, чтобы запрет на экспорт нефтепродуктов продлился недолго: до тех пор, как эта мера не выполнит свою основную задачу – собьет цены на бирже. Пока НПЗ будут работать, что называется, «на склад»: качать полученное топливо в хранилища.

Что может быть в противном случае?

Если запрет на экспорт продлится долго, компаниям придется перенастраивать нефтеперерабатывающие заводы, чтобы они сокращали выпуск бензина и дизеля. И тут уже возникнет проблема, потому что непонятно, как производству перенастроиться, будут ли какие-то перерывы в его работе.

Открываются риски для появления физического дефицита. Если завод закроют на какую-то переналадку, он ничего не будет производить. Соответственно, может оказаться так, что на внутреннем рынке ничего нет: ни дорогого дизеля, ни дешевого – никакого.

Основная задача правительства сейчас – поймать момент, когда внутренний рынок уже насыщен, когда добились главного – сбили цены, но при этом пока еще НПЗ продолжают работать в прежнем режиме. Если сделать все грамотно, тогда даже бюджет не пострадает. Потому что те объемы, которые накопятся в хранилищах, все равно потом, сколько и предполагалось, будут экспортированы. Компании вывезут дизель и бензин, заработают деньги и выплатят экспортную пошлину на нефтепродукты государству. То есть и государственная казна не будет в убытке. Поэтому главный вопрос заключается в сроках отмены подобного указа.

Время, пока действует запрет на экспорт, это еще и дополнительный период дальнейших переговоров и разработки новой формулы: как нам удерживать цены на внутреннем рынке, нужно ли проводить какие-то реформы.

Что может быть результатом этих переговоров?

Либо изменение формулы демпфера (регулировка государством цены на топливо на внутреннем рынке, предполагающая компенсацию убытков производителям, которые отпускают товар по низкой стоимости. Правило работает и в обратную сторону: если за границей стоимость товара ниже, производители платят деньги в бюджет, – прим. Т-и).

Например, может быть какая-то дополнительная отладка механизма работы с курсом рубля по отношению к доллару. Другой вопрос: будут ли приняты какие-то кардинальные меры в плане обязанностей компаний продавать еще больше топлива на внутреннем рынке.

Не исключено и такое?

Вполне возможно, что будут приняты и такие предложения, но, наверное, радикальных изменений здесь тоже ждать не стоит. Вряд ли мы увидим решение о том, чтобы 50% производимого дизеля, который идет на внутренний рынок, продавать через биржу.

Хотя, на ваш взгляд, это имело бы смысл?

С одной стороны, это позволило бы развивать конкуренцию и действительно где-то стало бы действенным шагом для снижения цен. С другой стороны, компании всячески будут лоббировать отказ. Вертикально интегрированные компании, которые производят топливо, все-таки хотят работать со своими заправками напрямую, минуя биржу. Поэтому вряд ли они пойдут на такой шаг.

«Снижение цен на АЗС если и будет, то незначительное»

Как отреагирует внутренний рынок бензина и дизеля на запрет их экспорта? Будет ли спад цен для конечного пользователя — простых россиян?

Рынок уже отреагировал: на бирже произошло падение цен на десятки процентов. Но я думаю, что снижение цен для конечных потребителей на АЗС если и будет, то крайне незначительное. Собственники автозаправочных станций будут аргументировать свое нежелание снизить цены тем, что стоимость топлива для конечного потребителя на АЗС поднималась не так сильно, как на бирже. Там это были десятки процентов, а на заправках бензин с начала года вырос в цене где-то на 6% и что-то около 10% – дизель. Они будут говорить, что и так сдерживали рост цен. И сейчас, когда на бирже произошел отскок, АЗС всего лишь пришли к некоей справедливой стоимости. Собственники АЗС действительно какое-то время терпели убытки, потому что покупали дизель и бензин на бирже дороже, чем продавали потом в рознице.

Почему в России цены на бензин всегда растут вне зависимости от любых экономических показателей: цен на нефть, курса доллара и так далее?

Нужно учитывать, что порядка 70-80% стоимости в литре бензина или дизеля — это всевозможные налоги и сборы, акцизы со стороны государства. Поэтому тут в основном вопрос к государственному регулированию. Так у нас устроена налоговая система, что постоянно повышается цена.

«Может подтолкнуть к дефициту на мировых рынках как нефти, так и нефтепродуктов»

Какие последствия в связи с запретом экспорта могут возникнуть для стран, которые покупали бензин и прочие готовые нефтепродукты у России?

В последнее время крупнейшим покупателем российских нефтепродуктов была Турция. Последние пару месяцев также много брали Бразилия, страны севера Африки и Ближний Восток. Например, ОАЭ.

Это позволяло им высвобождать те объемы нефтепродуктов, которые они производят сами у себя на НПЗ. И уже эти свои нефтепродукты они абсолютно легально поставляют в Европу. Наши покупают чуть дешевле, свои продают чуть дороже и на этом зарабатывают.

Тут тоже все будет зависеть от сроков нашего решения. Если запрет на экспорт продлится долго, то это подтолкнет к дефициту на мировых рынках как нефти, так и нефтепродуктов. Поэтому есть риск роста цен на внешних рынках. Британская газета The Guardian в субботу сообщила, что цена на топливо в Европе после ограничения РФ на экспорт нефтепродуктов уже выросла. По данным газеты, цена на дизель превысила $1 тыс. за тонну.