Роман Шайхутдинов: «Замещение человеческого труда технологиями растянется на 10-15 лет»

«Существенная часть уехавших айтишников сейчас думает о возвращении на родину»

Роман Александрович, каким был 2022 год для Иннополиса? Давайте подведем краткие итоги.

Несмотря на исторический момент, Иннополис продолжает активно развиваться. Мы приросли и в выручке, и в компаниях. Первый показатель у нас делится между двумя площадками особой экономической зоны «Иннополис» (в Верхнеуслонском и Лаишевском районах), и если брать суммарно, то это порядка 38 млрд рублей за год. Речь о выручке более 320 компаний, которые присутствуют в трех статусах: резиденты, партнеры и стартапы. Город Иннополис и ОЭЗ внутри него – это 26 млрд рублей. Плюс более 12 млрд рублей – площадка ОЭЗ в Лаишевском районе (рядом с аэропортом). Напомню, в этом году ОЭЗ «Иннополис» приросла также третьей площадкой – в Казани, где инвестор планирует строительство технопарка. 

По сотрудникам мы увеличились до цифры более 13 тыс. рабочих мест. Всего в Иннополисе порядка 530 компаний, более 7600 жителей (с учетом трудовой миграции), из них 1069 студентов и 1236 детей до 18 лет, а средний возраст жителей – 31 год. Также активно растет Университет Иннополис. В общем, несмотря на происходящие события, мы видим, что Иннополис развивается системно и устойчиво.

А с какими ключевыми проблемами вы столкнулись? 

Существенного оттока резидентов ОЭЗ «Иннополис» мы не заметили. Особую экономическую зону покинули три компании с участием иностранного, в основном европейского, капитала. Они специализировались на медицине и информационной безопасности.

Отдельно отмечу, что мы видим некую вибрацию среди специалистов ИТ-индустрии. Часть компаний в целях сохранения своих команд разработчиков открывает офисы в близлежащих странах на постсоветском пространстве. Одновременно с этим существенная часть уехавших айтишников сейчас думает о возвращении на родину. Также существует тренд на то, что жители регионов центральной части страны переезжают в региональные хабы. Мы это видим и у себя – люди со всей России едут в Иннополис.

По специалистам в целом отток у нас небольшой (относительно общероссийских данных) – порядка 7-8%. Хотя эти цифры колеблются, и справедливой оценки пока нет. Думаю, ближе к лету мы сможем оценить реальные данные. Но, повторюсь, сейчас мы наблюдаем то, что часть мигрантов возвращается назад.

Мы все видели цифру 50-70 тысяч человек, покинувших Россию за февраль-март, но никто не говорит о том, сколько специалистов осталось и продолжает работать в сфере информационных технологий. Известна ли вам примерно эта цифра? Достаточна ли она для поддержания и развития всего, что связано с ИТ в России сейчас?

Мы видим два тренда, связанных с миграцией специалистов. Первый – когда специалисты самостоятельно покидают свою компанию и уезжают за рубеж. Здесь важно отметить то, что переезд в другую страну – это непростое упражнение, особенно для людей семейных. Это неясность с медицинским, социальным обеспечением, социокультурной интеграцией. Как правило, в первый год все идет замечательно, проблемы начинаются на второй-третий год, когда твой круг общения сужается практически до нуля. За этим неизбежно следует полное переосмысление, как у любого классического мигранта.

А второй тренд – когда российская компания, владея командами разработчиков, открывает для них офисы в странах бывшего Советского Союза и дает им возможность работать оттуда на удаленке. Доступ к разработке ПО возможен из любой точки мира, сложность составляет только создание программно-аппаратных средств – там, где требуется реальное производство.

Мы видим, что на сегодня побит исторический рекорд по тонкости, изощренности и количеству примененных в отношении России санкций. Тем не менее образовались широкие возможности для внутреннего рынка, который измеряется не только границами Российской Федерации, но и странами постсоветского пространства. Альтернатива сегодня создается по многим отраслям, в том числе есть огромная возможность для развития промышленности в сфере электроники. Это отдельный большой блок, который делится на множество направлений: специализированные аппаратно-программные комплексы, аппаратно-программные комплексы для средств и систем связи (очень важный блок, обеспечивающий цифровую экономику), а также вычислительные системы.

Мне кажется, важнейшим для нас сейчас является сохранение условий работы на Россию из всех точек мира. Помимо этого, было бы разумным приглашать к сотрудничеству ИТ-специалистов из других стран. В целом отрасль испытывает дефицит кадров, следствием чего стал рост зарплат в России. Но, несмотря на это, компании продолжают держать курс на цифровое развитие, на сохранение проектов по цифровизации. 

«Не будет такого killer application, с появлением которого десятки тысяч людей по щелчку пальцев останутся без работы»

В рамках недавнего брифинга было анонсировано создание на базе Университета Иннополис Центра индустрии 4.0. Не могли бы вы рассказать о целях и задачах центра подробнее?

Это высокотехнологичный комплекс промышленного обучения и подготовки кадров. Работа в этом направлении началась еще с 2017 года, когда университет кроме разработки программных продуктов занялся также обучением команд цифровой трансформации. Напомню, что университет – это не просто образовательное учреждение, а отдельная ИТ-компания, входящая в соответствующий реестр Минцифры РФ. Выпускаемые продукты активно используются в нефтегазовом и производственном секторах, а также в машиностроении. Суммарно за время своего существования университет реализовал более 450 проектов, а сегодня в пайплайне вуза находится более 111 проектов, из которых порядка 30% реализуются с крупными российскими компаниями. По применяемым технологиям это в основном робототехника, информационная безопасность и искусственный интеллект.

Напомню, что в университете два года назад был создан Центр искусственного интеллекта. В России их всего шесть, причем единственный региональный центр находится в Татарстане на базе Университета Иннополис. Этот центр призван систематизировать образование и наращивание компетенций команд заказчиков, показать набор продуктов в режиме реально выполненных проектов и собрать воедино команду, которая работает в стенах университета.

Возвращаясь к Центру 4.0, отмечу, что его работа будет начата в рамках границ создаваемого в Иннополисе парка в сфере высоких технологий. У центра будут три основных направления: образование, проектная работа и исследования. Он будет агрегировать компетенции и управлять проектами по внедрению робототехники и автоматизации производств в реальном секторе экономики.

Индустрия 4.0 базируется в том числе на развитии искусственного интеллекта. Учитывая скорость совершенствования технологии и ее внедрения в нашу жизнь, что будет с занятостью и образованием в ближайшие 10-20 лет?

Термин «индустрия 4.0» (корректнее все же говорить о четвертой промышленной революции) впервые был озвучен в Германии в 2011 году. А в 2017-м на форуме в Давосе была презентована одноименная книга Клауса Шваба. Кстати, Рустам Нургалиевич Минниханов присутствовал на этом форуме и привез эту книгу в Татарстан. 

Первая промышленная революция, напомню, была связана с появлением паровых двигателей, вторая – с электричеством, а третья – с информационными технологиями. Четвертая промышленная революция построена на оптимизации автоматических и машинных процессов. Основная концепция состоит в повышении производительности труда и качества товаров – с использованием алгоритмов и информационных технологий.

Искусственный интеллект – это отдельное направление, которое для каких-то отраслей будет релевантным, а для каких-то – нет. Но пока оно только зарождается.

Вообще Япония еще два года назад заявила, что у них началась пятая промышленная революция. Мне кажется, эта терминология весьма условна и нельзя слепо следовать этим терминам. Надо исходить из экономической целесообразности и логики – так, чтобы это не являлось самоцелью, а повышало производительность и качество, снижало затраты и увеличивало выручку.

Иностранные эксперты предрекают появление useless class of people (класса бесполезных людей) из-за внедрения ИИ. Как вы относитесь к этим прогнозам? Это футурология или мы в нескольких шагах от этого?

Думаю, мы с вами застанем этот период. Будет много замещений, но происходить это будет постепенно. Не будет конкретного killer application, с появлением которого десятки тысяч людей по щелчку пальцев останутся без работы.

Надо понимать, что в современном мире человек должен поменять профессию минимум три-четыре раза. Я, например, три раза менял сферу деятельности, и, следуя максималистскому подходу, мне следует сделать это еще раз. Если Бог даст такую возможность и это будет интересно, то почему бы и нет. Не нужно надеяться на то, что, один раз получив навык, ты всю жизнь будешь его эксплуатировать. Плюс мы видим, что система образования достаточно адаптивна и учитывает востребованность рабочей силы с учетом изменений экономического уклада.

С появлением беспилотных транспортных средств можно услышать много разговоров о том, что со временем полностью исчезнут таксисты. А вы ездили за рулем в Москве? Ну какой беспилотник выживет на этих улицах? Одно дело – беспилотники в Иннополисе, где небольшое движение и высокая культура местных жителей…

Тем не менее эти технологии однозначно придут, и их надо поддерживать и развивать. Если следовать глобальной теории трансгуманизма, то человек должен стремиться к совершенному, духовному, а технологии – это самый короткий путь для этого. При этом будет достигаться баланс использования человеческого труда и автоматизированных систем, а процесс их замещения растянется примерно на 10-15 лет.

«Территориально Татарстан и Иннополис расположены идеально»

Не могли бы вы дать совет для тех, кто хочет освоить ИТ: какие направления сейчас будут наиболее востребованными в России? На что стоит обратить внимание в первую очередь?

Молодым жителям нашей страны, стоящим перед выбором профессии, я бы, конечно, рекомендовал обратить внимание на специальности ИТ-сферы, поскольку такие специалисты всегда будут пользоваться спросом. И я не думаю, что здесь будет некое перепроизводство кадров. Но важно понимать свои наклонности, их можно проверить с помощью систем тестирования в любом центре дополнительного образования.

Программисты в чистом виде – это люди определенного склада, которые способны продолжительное время концентрироваться на задаче и описывать ее кодом. Это дано не каждому, я сам иногда тестирую себя на этот навык, но мне не хватает терпения. Однако есть и другие смежные специальности в ИТ, доступные большему количеству людей. Это, например, бизнес-аналитики, веб-дизайнеры, тестировщики, интернет-маркетологи и другие.

Так или иначе, эту отрасль необходимо развивать. Есть постиндустриальное общество и его запрос на специалистов с навыками анализа данных и умением программировать. Получить образование хотя бы на уровне курсов несложно: отдав за него порядка 50-70 тыс. рублей, вы можете наработать первичный навык для соответствующей отметки в резюме. Но надо понимать, что этот навык будет требовать практической отшлифовки внутри компании.

– А может ли Иннополис стать крупнейшим российским ИТ-хабом по подготовке ИТ-специалистов?

Как отметил недавно заместитель Председателя Правительства РФ Дмитрий Чернышенко, Университет Иннополис уже является национальным центром создания образовательных проектов и подготовки кадров для всей цифровой экономики.

Здесь уже несколько лет реализуются крупные федеральные проекты по подготовке ИТ-специалистов. Это, например, Опорный образовательный центр, с 2020 года обучивший 34 тысячи преподавателей и методистов российских вузов и ссузов, которые занимаются подготовкой специалистов по приоритетным отраслям экономики.

Также университет разработал каталог «Цифровой образовательный контент». С момента запуска проекта бесплатный доступ к контенту на платформе educont.ru получили около 2 млн школьников и более 300 тысяч педагогов нашей страны.

Кстати, с 2023 года на территории университетского кампуса будут введены в эксплуатацию три новых общежития. Корпуса рассчитаны на 1000 мест, что соответствует текущему запросу Иннополиса по размещению студентов и исследователей.

На получение статуса ИТ-хаба во многом влияют демографическая ситуация и локация региона. Территориально Татарстан и Иннополис расположены идеально. И мы видим очень активный приток специалистов: буквально на днях я проводил ВКС с двумя компаниями из разных уголков страны – они собираются переезжать в Иннополис. 

Их мотивация в основном сводится к возможности жить и работать в Иннополисе. Есть такой устойчивый паттерн, что это круто, это широкие возможности для доступа к рынку. И мы действительно стараемся продвигать наши компании всеми возможными способами. А вишенка на торте – это, конечно, получение статуса резидента.

А в чем преимущества этого статуса?

ОЭЗ создана на срок 49 лет, и каждый ее резидент на 10 лет с момента получения статуса получает льготы по налогам на прибыль, имущество и транспорт. Если он также включен в реестр ИТ-компаний Минцифры РФ, то единый социальный налог (ЕСН) вместо 30% составляет 76%, а если он продает лицензионные продукты, то уже без НДС.

Плюс Президентом республики было поддержано продление льгот для малых ИТ-компаний с выручкой до 150 млн рублей. Это предполагает ставку УСН (упрощенная система налогообложения) на уровне 1% или 5%. Это в пять раз меньше, чем обычная система УСН.

Еще один важный момент для резидентов – доступ к кадрам. Он складывается из двух ручейков: первый – работа Центра подбора персонала в ОЭЗ, который подыскивает компаниям высококвалифицированных специалистов со всей страны, второй – Университет Иннополис, выпускники которого ежегодно трудоустраиваются в наши компании.

Это что касается ИТ-компаний. А компании-резиденты с индустриальными проектами получают возможность льготного выкупа земельного участка под производство на территории Иннополиса, а также льготные условия по подключению к инженерной инфраструктуре.

«Если санкции будут действовать еще хотя бы пять лет, то у нас будет шанс что-то сделать»

В минувшем году часто звучали жалобы на то, что мы 30 лет сидели и только закупали иностранные технологии, становились цифровой колонией – не сгущение ли это красок? И произошел ли уже некий перелом за прошедший период?

Думаю, перелом в пределах одного года вряд ли возможен. Проанализировать ситуацию в этом разрезе можно будет через 3-5 лет. А что касается текущего момента, сейчас очевидно сложилось понимание того, что рынок поставщиков политизирован. Во-первых, нарастают зависимость стран от технологий и технологический диспаритет, а во-вторых, величина этого разрыва способствует попыткам его использования в интересах формирования политики тех или иных стран. Причем не только внешней, но очень часто и внутренней.

В целом же некоего слома ждать не стоит – мы будем наблюдать постепенное замещение. В России есть масса собственных продуктов, в том числе разрабатываемых в Иннополисе. К текущему моменту, например, большинство российских компаний уже отказались от покупок Microsoft Office, закупают операционную систему «Астра Линукс» (разработчик – компания из Иннополиса). Нет ни одного продукта, который не смогли бы сделать наши айтишники, – вопрос лишь во времени и ресурсах.

А на это есть время?

Относительно, и двигаться нужно очень быстро. Но основная проблема – это небольшой внутренний рынок, около 147 млн человек. Самодостаточные рынки начинаются от 250 млн, а для продуктовых линеек в сфере ИТ рынком должен быть весь мир – тогда будет достаточно ресурсов для развития.

Замещение – это долгий процесс, и для разных отраслей и экономических переделов оно будет занимать разное время. Будут области, в которых это будет происходить достаточно долго (я говорю про ПО, «железо» – это отдельное направление).

В Иннополисе, к примеру, производятся специализированные решения в области нефти и газа. Например, платформа для мониторинга за разработкой месторождений, платформа для внутритрубной диагностики, платформа для цифровизации процессов бурения и другие.

Есть пользовательские решения, которые применяются в корпоративной среде. Это комплекс приложений для работы с документами МойОфис, платформа для управления и автоматизации бизнес-процессов Bpium, информационно-аналитическая платформа Visiology, которая систематизирует сбор, консолидацию и хранение отчетных данных.

Есть информационные системы, которые обеспечивают взаимодействие людей, например сервис видеоконференцсвязи IVA MCU, но тут мы по функционалу не отличаемся от известных зарубежных аналогов.

Есть ПО в сфере промышленности, которое используется в импортных киберфизических производственных системах. Поддержка этих информационных систем, обеспечивающих взаимодействие оборудования, прекращена. Будет она возобновлена или нет – вопрос. Также стоит вопрос о том, каким ПО в этой линейке оборудования его можно заместить. Поэтому Премьер-министром РФ Михаилом Мишустиным было принято решение о создании 35 ИЦК (индустриальных центров компетенций), основная задача которых – собрать крупные производственные компании, выявить самые узкие места и приоритизировать отрасли и области, в которых необходимо импортозаместиться. Работа по определению таких «узких мест» продолжается постоянно.

Как сказал Президент, если санкции будут действовать еще хотя бы пять лет, то у нас будет шанс что-то сделать, в том числе и в сфере ИТ. Поначалу это вызовет сопротивление, но лучше потерпеть и, наконец, обеспечить себе и своим детям независимость, чем всю жизнь быть зависимыми от других стран.

Тридцать лет назад в нашей стране разрабатывался целый ряд отечественных компьютеров, которые со временем просто исчезли. На начальном этапе они сильно не отличались от зарубежных аналогов, но в итоге профильные руководители «позднего СССР», не имея компетенций (а кто их имел в тот момент), были вынуждены воспользоваться помощью «консультантов из-за океана», которые по сути сформировали из нас экономику потребления вместо экономики создания технологий. Поэтому мы и находились в состоянии неэквивалентного технологического обмена.

Используемые годами иностранные процессоры, чипы покинули наш рынок. Готовы ли мы сами заниматься производством «железа» и какие иностранные партнеры могли бы нас в этом вопросе поддержать?

Ситуация достаточно критична – по всему кругу производств. Важно понимать, что в создании электроники и микроэлектроники многое упирается в патентное законодательство, а патенты зарегистрированы за резидентами из недружественных стран. По сути, сейчас происходит столкновение двух моделей технологического развития общества: эквивалентного и неравномерного распределения результатов экономической деятельности. То большинство, которое сегодня управляет процессом распределения, обладает технологиями. К сожалению, модели с государственным капитализмом требуют большей пассионарности, ответственности и, наверное, любви к родине.

Производство электроники, которая сегодня завозится из разных стран, можно наладить, но оно будет экономически нецелесообразным, поскольку тиражи должны исчисляться десятками миллионов. Давайте возьмем основные российские устройства, потребляющие чипы и микрочипы: рынок потребления материнских плат в год в стране составляет примерно 12 млн. В России достаточно серьезное проникновение компьютеров и очень хорошие сети связи, поскольку технологии пришли сюда очень быстро после перестройки и мы пропустили несколько технологических мини-революций, сразу шагнув на путь высоких технологий. Мы быстро пришли к сетям 2-го, 3-го, 4-го и 5-го поколений. В России одно из лучших качеств связи в мире.

А что будет со сферой телекома, учитывая проблемы с «железом»? Удастся ли сохранить прежние темпы развития?

Суммарно в стране у нас чуть меньше миллиона базовых станций – около 900 тысяч. В год их количество прирастает на 11-12%. Темп зависит от спроса, а спрос – от количества устройств на руках у населения. Мы видим, что это количество в силу ограниченности доступа на розничном рынке немного снижается. Вы заметили, что лет пять назад айфон был более доступен по цене для всех нас? За рубежом он таким и остался. Это связано с инфляционными процессами и наценками, которые формируются в процессе логистики и доставки.

Но, повторюсь, все зависит от платежеспособного спроса. Поскольку количество устройств немного снижается, наверное, и трафик тоже будет снижен в силу общеэкономических явлений.

Другое дело – это возможность заместить эту потребность. А это примерно 80 тысяч базовых станций в год. При этом у нас принято решение о том, что базовые станции определенного поколения должны быть установлены сотовыми операторами в населенных пунктах с определенной численностью населения, чтобы устранить цифровое неравенство. С учетом этого данный рынок, конечно, кратно возрастает. 

Основной вопрос – возможность производства внутри. Это очень сложная тема. Мы знаем, что ориентировочно в 2025 году должны появиться первые отечественные базовые станции. Будем ждать. Но никто не отменял параллельный импорт, а также рынок базовых станций вторичного использования. Эти рынки нельзя избегать, поскольку приоритетом является качество жизни населения.

Электроника – отдельный блок. В народных задачах нет цели достичь производства чипов максимально малой размерности, более того, они – узконаправленные. Чипы, которые необходимы стране, мы пока, к сожалению, не производим. Наша силиконовая долина микроэлектроники находится в Подмосковье – в Зеленограде. Если мы с вами не сможем производить электронику в необходимом количестве, то есть достаточное количество стран, где мы сможем ее закупать. Но с микроэлектроникой все сложнее – этими технологиями, по сути, обладает только одна страна – Тайвань. Как вариант выхода из ситуации – объединение нескольких стран, чтобы сформировать технологический союз, в основе которого лежат экономические, а затем и политические связи.

Тем не менее эти технологии нам пока недоступны. Изменится ли ситуация – зависит от людей, которые этим занимаются.

«Россия – это великая держава, а каждая великая держава должна иметь у себя набор самых важных, базовых технологий»

Если говорить об Иннополисе, насколько пришлось скорректировать стратегию развития, с учетом политических обстоятельств? И что планируется в 2023 году?

Мы всегда исходили из того, что страна находится в технологическом диспаритете. Процессы, которые сейчас происходят, только усилили это расслоение, вылившееся в обрыв экономических связей и каналов поставок. Еще в 2018 году Иннополис добавил в стратегию своего развития аппаратную поддержку производственных компаний, связанных с электроникой: вычислительные системы, летательные аппараты, автономные транспортные средства, роботизированные технические комплексы и автоматизированные производства. Это метапредметная область, которая требует и ПО, и инженерной части, и электроники.

В тренде на аппаратную поддержку появляются новые специальности, которыми мы также активно занимаемся. Речь, к примеру, о создании дизайн-центра Университета Иннополис. Основная его цель – решение внутренних задач для нашего вуза. Дизайн-центр – это системы, техники и специалисты, которые рисуют платы. Второе – это производственные линии, третье – это маркетинг и продвижение. Рынок очень важен, сейчас он будет конкурентным. Рынок контроллеров (это электронные устройства, которые обеспечивают выполнение физических процессов) вырастет в 10 раз. Он бы вырос и больше, если бы имелась необходимая производственная возможность.

В течение какого времени?

Ориентировочно в течение трех лет. Многие компании уже запускают поверхностный монтаж плат, следующий передел, очень важный, – это способность собственного архитектурирования текстолитовых плат и их литье. В России эта компетенция пока присутствует в очень ограниченном количестве.

Возвращаясь к стратегии Иннополиса, отмечу второй вектор, который сложился исторически: мы всегда исходили из того, что отечественные компании являются более устойчивыми для российского рынка. Не стоит питать иллюзий касательно того, что текущий «исторический момент» привел к подобному ограничению доступа к технологиям. С большой долей вероятности можно предположить, что со стороны западных стран был бы найден иной «повод», или нам бы пришлось при определенных условиях самим от них отказаться, или данный ресурс технологического превосходства был бы использован в каких-то других обстоятельствах. Россия – это великая держава. А каждая великая держава должна иметь у себя набор самых важных, базовых технологий. Не зря же каждая страна после войны достаточно быстро создала свою ядерную бомбу.

Была очень сильная мотивация.

Да, мотивация из серии «выжить». Техзадание на атомную бомбу занимало всего одну страницу, а сделали ее за два года (а эту технологию не протестируешь и не смоделируешь). Хорошие времена рождают слабых людей, а сложные времена – сильных. Капица, Королев – все они появились в одном историческом промежутке. Это связано с мегапроектами. Если будут такие проекты, будут и лидеры.