Олег Коробченко: «Для роста промышленности Татарстану нужен 1 млн человек дополнительно»

«Минэкономики ставит нам цель 2,5%, но мы планируем превысить эту планку»

– Олег Владимирович, наверное, уже можно подвести итоги первого полугодия. Что происходит с индустрией? Есть ли рост по сравнению с прошлым годом?

– Начнем с того, что год назад, когда вы мне этот вопрос задавали, я сказал, что очень хорошо, что в нашей стране объявляют все больше санкций, и они все более жесткие. Это дает большую возможность нашим промышленникам. И сейчас, спустя год, я эти слова подтверждаю: чем больше нам барьеров вводят, тем больше мы должны сами создавать производств, импортозамещать, создавать инструменты, которые позволяют наращивать объемы производства.

Можно привести аналогию с образовательной сферой – должны быть институты, которые готовят профессоров по подготовке учителей, которые будут готовить наших детей для будущей жизни. Вот примерно в этом же ракурсе происходит развитие промышленности. Мы готовим свои инструменты, свои катализаторы, ведем предпромышленную подготовку, чтобы в итоге выдать готовую продукцию.

В промышленности в целом сейчас идет мощнейшее импортозамещение. Взять импортозамещенные автомобили КАМАЗ – раньше на них стояли импортные раздаточные коробки, а сейчас уже нашего производства. Заменяются зарубежные материалы в нефтехимии, например, катализаторы, которые позволяют производить полипропилены, полиэтилены, из которых в дальнейшем получается конечная продукция.

В целом, если посмотреть относительно прошлого года, у нас рост идет. Где-то идем с хорошим нарастанием, где-то стоим из-за модернизации, где-то буксуем, есть и такое. Мы, например, добываем нефть в соответствии с планом и превысить его не можем из-за сделки ОПЕК+. В машиностроении у нас идет хороший рост, конечно, и благодаря программам ВПК.

– В прошлом году промпроизводство выросло на 3,3%. По итогам этого года сколько ожидаете?

– Минэкономики ставит нам цель 2,5%, но мы планируем превысить эту планку.

– Вообще, судя по статистике, темпы роста неоднородные – то ускорение, то замедление. С чем эта волнообразность связана? Почему к середине года промпроизводство замедлилось?

– В начале года получилось так, что в нефтехимии было много проектов, связанных с модернизацией и капитальным ремонтом. Были производства, которые стояли на внеплановом ремонте – плановый ремонт предполагался во втором полугодии, но его перенесли на первое. Все это во втором полугодии даст большой плюс.

У нас есть крупные производства с длительным циклом изготовления продукции – это авиастроение, судостроение, вертолетостроение, производство компрессоров. На каких-то из них сдача готовой продукции придется как раз на вторую половину года.

КАМАЗ в первом полугодии был в корпоративном отпуске.

Сложилось несколько факторов, которые повлияли на индекс в первом полугодии. Второе полугодие будет уже без каких-то предпосылок к снижению, и именно оно должно дать рост.

«Желтый фосфор нужен для пищевой промышленности, сельского хозяйства, производства пиротехники»

– Недавно Татарстан участвовал в выставке «Иннопром» в Екатеринбурге. Мы знаем, что было подписано соглашение с частным инвестором, готовым построить в Татарстане завод по производству фосфора. Хотелось бы узнать параметры сделки - где будет размещен завод, каков будет объем инвестиций, для чего будет применяться продукция?

– Этот проект родился благодаря нашему федеральному министерству. В Минпромторге России есть перечень продуктов и технологий, которые нужно импортозаместить, один из них – желтый фосфор. У нас в России он не производится. Раньше в Советском Союзе производился в Казахстане. Он очень нужен для пищевой промышленности, сельского хозяйства, производства пиротехники, и вообще в промышленности много где применяется, но в России его нет. У наших коллег из Ирана уже есть два таких производства, есть технология. Мы им предложили организовать производство в России. Посетив «Алабугу» и увидев те компетенции и возможности, которые наши коллеги из особой экономической зоны предоставляют, они согласились. Мощность производства – 25 тыс. в год. Бизнес-план в разработке.

– Насколько безопасным будет это производство с точки зрения экологии?

– Все производства так или иначе относительно чего-то вредные или менее вредные. Все зависит от технологий. Технологий фильтрации, подготовки, защиты. Ростехнадзор будет все это курировать. Сейчас проект на стадии разработки. Будет проводиться оценка проекта независимыми компаниями, в том числе и на предмет безопасности. Мы ведь сами себе не враги, поэтому, я считаю, что не нужно бояться. Волка бояться – в лес не ходить. В Европе желтый фосфор производится. Думаю, что мы тоже сможем сделать все, чтобы производство было безопасным.

– Все то, что связано с желтым фосфором, сейчас импортируется?

– На сто процентов. Получается, что фосфор мы не добываем вообще. Он добывается и производится в Казахстане. Производство желтого фосфора - сложная система.

«К 30-му году у нас стоит задача по производству 115 самолетов»

– Давайте поговорим про самолеты и авиапром. Мы знаем, что сдвигаются сроки, есть проблемы различного характера. И все-таки, когда будет передан первый самолет Ту-214 авиакомпаниям и изменится ли общее количество самолетов, которые были запланированы к производству до 2030 года? Раньше речь шла о 70 машинах. Как сейчас складывается ситуация?

– Когда в начале нашего разговора вы у меня спросили, где какие есть плюсы и минусы, я сказал, что есть отрасли, которые еще буксуют. Авиастроение, наверное, одна из отраслей, которая чуть пробуксовывает. Есть барьеры и преграды. Но процесс настроен на достижение целей. К 2030-му году у нас стоит задача – 115 самолетов. И в этом году уже будут выданы первые самолеты. Производство будет нарастать в геометрической прогрессии. Мы должны сделать план.

Но есть сторонники и других моделей самолетов, которые говорят, что нам нужно делать сразу экономически рентабельный самолет. Мы со своей стороны говорим, что нам нужен самолет, который уже полностью локализован, не нужно дополнительно вкладывать средства в его разработку. Мы стоим на этом, отстаиваем свою точку зрения и хотим, чтобы наших 214-х самолетов было гораздо больше. И есть возможность создать эти условия, и мы стремимся к тому, чтобы было не 115 самолетов, а производство было гораздо больше.

Через пять лет можно модернизировать двигатель, улучшить его летные и экономические характеристики, тем самым сделать его более рентабельным.

Существует экономическая модель по пассажиро-километро-перевозкам: сколько мы денег потратим на перевозку одного пассажира из точки А в точку В. И, соответственно, наши перевозчики считают экономический эффект: чтобы перевезти 150 человек, мы потратим столько на одном самолете, а вот на вашем мы потратим меньше.

Мы стараемся их переубедить в том, что есть экономические программы, первоначальные вложения в разработки, в CAPEX (расходы, которые направлены на улучшение основных средств предприятия – прим. Т-и), поэтому у нас есть возможность снизить себестоимость за счет объема - чем больше мы произведем самолетов, тем будет ниже себестоимость и первоначальные вложения. Соответственно, потом это экономически отразится и на километро-человеко-перевозке, перевозчикам будет выгоднее покупать наши самолеты.

– А какие ключевые проблемы в нашем авиапроме? Это недостаток квалифицированных кадров или каких-то материалов? Или логистика, другие вопросы?

– У нас много вопросов. Во-первых, большая проблема со станками. Это длинномерные станки, которые производят большие изделия, большие комплектующие. Мы их заказали, они поставлены. Есть поставленные отечественные станки с отечественным системным оборудованием, но нам сейчас нужно его доработать. И этот процесс доработки удлиняет сроки.

Проблема, конечно же, и с кадрами. Квалифицированных кадров не хватает. Сейчас мы привлекаем в обрабатывающую промышленность, строительство и сельское хозяйство кадры из-за рубежа. Наших студентов пытаемся привлечь, но вектор конкуренции между машиностроением и отраслью предоставления услуг смещается в сторону последней. И наши студенты, выпускники школ идут по пути наименьшего сопротивления, сразу в сферу услуг. Это доставка, кафе, рестораны, кальянные, такси. И когда изначально мы даем возможность нашим детям зарабатывать деньги с легкостью, потом перевести их в машиностроение сложно.

Поэтому сейчас в авиастроении есть несколько буксующих направлений, в том числе из-за нехватки оборудования, а также квалифицированных кадров.

– Есть и конкуренция.

– Да, обычная конкуренция, и мы в ней пытаемся отстоять наш самолет, татарстанский.

«25 заводов имеют прямые государственные контракты по линии ВПК»

– Мы поговорили о проблемах, а какие есть способы их решения?

– Если говорить про весь этот набор в нашей авиации, то можно сказать, что есть проблемы, а еще можно сказать, что это наш потенциал, реализовав который, мы сможем улучшить свое положение на рынке.

Но с экономической и конкурентной борьбой мы работаем, взаимодействуем с Москвой, с другими предприятиями, пытаемся выстроить процесс кооперации с заводами-смежниками. Это заводы, которые производят комплектующие и для Суперджетов, и для МС-21. Мы знаем, что у них есть запас комплектующих на несколько лет и они не хотят брать наши заказы. Поэтому мы сейчас находим другие заводы, которые позволят нам производить комплектующие.

Есть небольшие проблемы и в наших отечественных длинномерных станках. Могли бы купить импортные побыстрее, но тогда не дали бы возможности развиться нашим станкостроительным компаниям. С одной стороны, это как бы минус, но с другой стороны, в долгосрочных проектах это плюс. Мы подбираем кадры, создаем передовые инжиниринговые школы на авиационном и вертолетном заводах, при всех вузах. Работаем совместно с промышленными предприятиями. Также отрабатываем вопрос поставки иностранной квалифицированной рабочей силы.

– Расскажите про это подробнее.

– Мы объехали вместе с коллегами из Минтруда и Минобра Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан. Собираем высококвалифицированные кадры, создаем там центры на базе техникумов, куда жители этих стран приезжают, проходят тестирование, обучение и предварительную подготовку.

Мы проверяем у соискателей знание русского языка. Готовим специалистов на хороших площадках и техникумах на протяжении двух месяцев. И уже после этого будем отправлять на работу. Такие программы работают, например, на КАМАЗе.

Да, в стране есть проблемы с иностранными гражданами, которые приезжают неподготовленными, без знания языка, чтобы пойти работать таксистами или в сферу услуг. Важное отличие – мы изначально везем людей подготовленных. Эти специалисты едут для того, чтобы зарабатывать деньги в промышленности. Если с проблемой грамотно работать и системно к ней подходить, то она становится не минусом, а плюсом.

– Достаточно большой сектор промышленности республики традиционно относится к оборонке. Насколько ее роль выросла за последние пару лет? Каков ее удельный вес в общей промышленности республики?

– Есть 25 заводов, которые имеют прямые государственные контракты по линии ВПК и плюсом к ним еще есть 250 заводов-смежников. Они вносят большой вклад в валовой региональный продукт.

За эти два года объемы производства, конечно, увеличились в разы. У некоторых заводов еще год назад план был превышен в пять — десять раз. Есть заводы, которые производили 40 единиц, а в этом году у них план вырос до 1,2 тыс. единиц. Представляете на сколько объем увеличился? Да, конечно, у них произошло, может быть, где-то перераспределение баланса с продукции народного потребления, народного хозяйства на линию ВПК. Но при этом все наши предприятия нарастили объемы производства, закупили оборудование, в том числе станки, запустили технологические линии, увеличили объем не только в ВПК, но и в общем своей продукции.

«Через неделю везем бизнес-миссию в Беларусь»

– У нас машиностроение на переднем плане, работают большие предприятия. Но есть и другие отрасли промышленности, которые может быть не ключевые, но тоже важны. Те же мебельщики, легкая промышленность. Там какие сейчас идут процессы?

– Нефтедобыча занимает более 20% общей доли в экономике, на предприятия нефтехимии приходится более 20%, на предприятия машиностроения – тоже свыше 20%.

ТАНЕКО сейчас запускает большой завод по производству ароматических углеводородов. Помимо этого, у ТАНЕКО есть ряд проектов, которые дадут большой объем, во-первых, в первичной переработке нефти, и в последующей переработке.

Сейчас на СИБУРе завершается строительство нового олефинового комплекса по производству этилена ЭП-600. Когда мы его запустим, получим большой прирост во всей экономике. Под этот проект сейчас рядом с Нижнекамском «Алабуга» строит большую площадку. Этот проект даст нашим промышленникам и предприятиям возможность перерабатывать этилен и полиэтилены в готовую продукцию.

Компания «Аммоний» реализует проект «Аммоний-2» в Менделеевске по крупнотоннажному производству минеральных удобрений. КАМАЗ запустил производство импортозамещенных автомобилей К5, улучшив показатели по качеству. Выпустил беспилотную машину «Юпитер-30», беспилотные КАМАЗы протестированы на трассе из Питера в Москву. Компания «Соллерс» запустила производство новых видов двигателей в Елабуге.

На Казанском вертолетном заводе вышел полностью импортозамещенный «Ансат» с двигателем завода «Климов». Уже проведены испытания, выходят первые полностью локализованные вертолеты.

Компания ICL производит около миллиона материнских плат под готовую продукцию.

Промплощадки – технопарк «Промэнерго» по электронике в Зеленодольске и «Олимп» в Набережных Челнах запущены по федеральной программе. Мы привлекли на эти проекты более одного миллиарда рублей, и таких проектов несколько.

В легкой промышленности тоже оживление – буквально через неделю везем бизнес-миссию в Беларусь. В Белоруссии лен является одним из главных товаров сельского хозяйства. Его глубокая переработка, получение тканей и материалов позволят у нас в республике производить льняную продукцию.

Отмечу, что в Татарстане создан центр по импортозамещению, где консолидируется вся информация по существующим потребностям, чтобы наши предприятия могли себя обеспечивать продукцией, обмениваться информацией и опытом. И, конечно же, во всем этом помогает работа с Фондом развития промышленности РФ, который позволяет взять предприятиям кредиты с небольшой ставкой, от 3 до 7%.

– И это сейчас при такой ключевой ставке ЦБ?

– Да, это ключевой инструмент, который позволяет развиваться нашей промышленности. Сейчас, когда созданы все условия, чтобы выпускались импортозамещенные товары, нужно дать дешевые деньги нашим промышленникам. А у нас сейчас невыгодно заниматься производством. Средний и мелкий бизнес, который должен расти, говорит, что легче положить деньги в банк под проценты. Нужно пользоваться тем инструментом, который есть. Это Фонд развития промышленности РФ, где можно получить до 5 млрд рублей. У нас в республиканском региональном фонде можно получить до 200 млн рублей под 3 или 5%.

«Изменилась география наших партнеров, сейчас у нас на первом месте Китай»

– Олег Владимирович, что сейчас происходит с внешнеторговым оборотом Татарстана, каков его объем и динамика? Как поменялись наши ключевые партнеры за последние два года?

– И по экспорту, и по импорту наблюдается общий рост. Где-то импорт стал проседать, а где-то – увеличиваться. Где-то проседает экспорт, но в целом идет рост. При этом изменилась география наших партнеров, сейчас у нас на первом месте Китай – более $3 млрд торгового оборота по итогам 2023 года. На втором месте – Турция, сумма доходит до $3 млрд. Потом идут Беларусь, Азербайджан, Узбекистан, Казахстан и Иран.

Мы сейчас не снижаем темпы, помогаем нашим предприятиям выйти на новые рынки – азиатские, африканские. Проводим много бизнес-миссий. Собираем запросы предприятий-экспортеров. Может быть, кому-то нужен импорт, нужно выстроить новые логистические пути поставок комплектующих. Везем предприятия организованно в страну, проводим встречу на уровне руководителей отраслевых министерств, помогаем найти входы-выходы, снять барьер страха и начать взаимодействовать с новыми рынками. Также мы помогаем предприятиям проводить экспансию на рынки путем открытия их филиалов в новых регионах.

Сейчас многие страны – Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан готовы отдать свои рынки, но не просто отдать, а создать совместное предприятие, рабочие места, налогооблагаемую базу у себя на территории. Яркий пример тому – Узбекистан, где 40 млн жителей. Это позволяет нашим предприятиям увеличить объем производства товаров, снизив себестоимость, а также находить новые логистические пути для ввоза импорта, который мы пока еще не можем производить у себя. Это в первую очередь электроника, нефтехимия, химия и ряд товаров, которые пока экономически нецелесообразно производить. И это хороший инструмент.

Мы уже создали четыре промплощадки в Узбекистане, создаем площадку в Азербайджане, мечтаем создать в Турции, Таджикистане. Все это даст возможность предприятиям развиваться, зарабатывать еще больше денег, платить налоги в бюджет республики.

«Нужно увеличить количество жителей Татарстана хотя бы на миллион»

– Наиболее острый вопрос сейчас – кадры. Сколько не хватает работников на производствах? Какие меры будут приниматься?

– По трем-четырем крупным предприятиям у нас есть потенциальная потребность в 15 тыс. человек. Всего нужно около 70 тыс. квалифицированных, продуктивных работников. Если эту цифру перевести в семьи, то получается, что минимум 200 тыс. населения нам нужно прибавить.

– Где их взять?

– Самый лучший вариант – больше рожать, меньше делать абортов. Но это задача на перспективу. Нам нужно постараться выстроить программу поддержки молодых мам, чтобы они не боялись сделать первый шаг.

Во-вторых, нужно привлекать студентов, молодежь из других регионов. Пока нет федеральной программы, важно ловить момент и быть первыми. Нам нужно строить общежития при техникумах, институтах, заводах.

Нужно увеличить количество жителей Татарстана хотя бы на миллион. Строить общежития по республиканской программе, в них должны быть заинтересованы и предприятия, и республика, и города. Город получает новые рабочие места, и, соответственно, налоги. Предприятие получает работников и будет производить больше продукции, ну, и республика получает больше продукции и налогов. Мы этот вопрос уже прорабатываем с предприятиями, чтобы они пошли на софинансирование.

В прошлом году мы заявляли, что нужно поддержать предприятия в строительстве арендного жилья. Благодаря руководству республики мы эту программу запустили. В Набережных Челнах уже два дома построили, сейчас строятся еще четыре. Дома будут возведены в Зеленодольске и Менделеевске, Нижнекамск заявляется на арендное жилье.

– Арендная плата для работников на сколько ниже рыночной?

– Значительно ниже, а некоторые предприятия берут полностью на себя расходы, и это выгодно всем. Предприятия получают работников, которые дают большую выручку. Мы провели экономический расчет: один продуктивный человек на КАМАЗе, вертолетном заводе и в целом в машиностроении приносит порядка 1 млн рублей налогов. Один человек дает до 20 млн рублей дополнительной выручки. Получается, если построить общежитие на 100 человек, то можно получить до 2 млрд рублей дополнительной выручки, плюс налоги. Нужно строить общежития при промышленных предприятиях, при технических и промышленных институтах и техникумах. Надо давать в первые два-три года бесплатное жилье людям, которые пойдут в промышленность.

«Есть много сфер, где можно заменить низкоквалифицированную, но дорогостоящую рабочую силу на роботов»

– Какие еще есть способы решения кадрового вопроса? В одно время Госсовет РТ поднимал вопрос распределения выпускников вузов на предприятия, как это было в советское время. Возможно, нам нужны студотряды? В 80-е годы было подписано соглашение с Вьетнамом и сотни тысяч вьетнамцев приехали на швейные производства. Возможно повторение подобного?

– Что касается студотрядов, то у нас такая программа работает. В том году порядка 4 тыс. наших студентов были отправлены на работу. За первое полугодие этого года около 3 тыс. студентов трудились на производственных предприятиях. Дефицит кадров сейчас одна из главных проблем. Этот вопрос неоднократно поднимался на Совете безопасности республики. Его решением занимаются все – Минобрнауки, Минтруд, Минмолодежи, Минпромторг и отраслевые организации.

– Сколько мигрантов сейчас работает в Татарстане на производствах и откуда они?

– В основном это люди из Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана, всего чуть более 42 тыс. человек, по базе данных УФМС. Однако это общая цифра, из них лишь 8% работают на промышленных предприятиях. Все остальные заняты на стройках, в такси, в коммунальных компаниях, на рынках.

– А в перспективе будет ли столько людей востребовано на фоне того, что мы развиваем роботизацию? В западных странах многие процессы в логистических центрах уже роботизированы. И мы, наверное, тоже к этому придем?

– В мировой практике идет расчет – сколько роботов применяется на 10 тыс. человек. Сейчас в России данный показатель на самом низком уровне, у нас еще много ручного труда. Есть множество сфер, где можно заменить низкоквалифицированную, но дорогостоящую рабочую силу на роботов. В наших логистических центрах платят много за низкоквалифицированный труд.

На сегодня в лидерах по роботизации КАМАЗ, у него порядка 60 роботов на 10 тыс. работников и стоит задача довести эту цифру до 260 роботов. Есть роботизированный комплекс, очень дорогой и востребованный. Сейчас такие участки на КАМАЗе создаются на прессово-рамном и автосборочном производствах. Они запустили совместное предприятие по производству роботов.

В Китае огромное количество роботов применяется в доставке, промышленности и производстве, и нам нужно об этом думать. Многие промпредприятия идут по этому пути, закупают роботов и пытаются уйти от низкоквалифицированных рабочих мест.

В Татарстане есть центр компетенции при Минпромторге РТ, который позволяет нашим предприятиям улучшать процессы. Специалисты центра совместно с работниками компаний смотрят, анализируют, где можно поставить роботов. Наш РЦК третий год подряд занимает первое место среди центров компетенции страны, опередив Москву и Московскую область.

«Ставим задачу на следующий год произвести 150 станков»

– Еще одна болевая точка нашей промышленности – станкостроение. Мы в разговоре упоминали про станки для авиапрома, которые достаточно сложно приобрести…

– Год назад мы эту программу запустили. Это даже была не программа, мы просто собрали ряд компаний, которые должны были начать собирать станки в Татарстане. Станок компании «Татпромстан» должен был, по нашим данным, стать лидером в производстве фрезерных станков.

Мы поставили для себя план произвести 30 станков, произвели около 10. Но самой главной проблемой оказался сбыт. Когда мы приходим на наши предприятия и говорим: «Возьмите наши станки», есть много причин, почему их не берут. Одна из них заключается в том, что китайские станки дешевле, их можно привезти быстрее. При этом рабочие производств утверждают, что наш станок нисколько не хуже, чем китайский, и даже гораздо лучше по параметрам.

У нашего станкостроения есть будущее, но нашим предприятиям нужно потерпеть, купить отечественные, чтобы отладить качество. Это нужно пережить, нужно пройти этот этап. Ставим задачу на следующий год произвести 150 станков. «Татпромстан» базируется на площадке «Химграда», занимает около 3 тыс. кв метров. Но мы предполагаем построить небольшой завод, чтобы отдать его им в аренду.

– Есть ли комплексная программа развития нашей промышленности на длительный срок?

– Конечно. Ровно два года назад мы собирались со всеми крупными промышленными предприятиями. Тогда мы вместе с нашими вузами и предприятиями выстроили направления, где наша экономика и промышленность могут дать дополнительный прирост. Мы прописали стратегию, сложилось 24 направления, по каждому из них были созданы отдельные комитеты. Это, к примеру, станкостроение, судостроение, промпарки, международные отношения, легкая промышленность, электроника.

И сейчас мы хотим проверить, правильным ли путем идем, и написать стратегию развития, наши планы на ближайшие пять лет по отраслям.

Татарстан – один из главных регионов-доноров страны, но внутри республики есть много площадок, которые являются потребителями и не могут себя обеспечить сами. Все они - наши точки роста. 10 августа мы собираем большое количество предприятий республики, приглашаем представителей федеральных центров, отраслевых министерств. Нужно, чтобы у наших руководителей было стратегическое видение по достижению поставленных целей. В конечном счете республиканская стратегия нацелена на то, чтобы жителей Татарстана сделать счастливыми, здоровыми, обутыми и одетыми, чтобы люди ездили на хороших машинах, с чувством внутреннего удовлетворения. Республиканская стратегия должна быть пазлом общероссийской стратегии.

– И напоследок хотелось бы узнать, как выстраиваются отношения Минпромторга республики с новым руководством Министерства промышленности и торговли России?

– Недавно на «Иннопроме» в Екатеринбурге мы встречались с Антоном Андреевичем Алихановым и пригласили его к нам в республику. Рустам Нургалиевич ему пожал руку и сказал: «Помни, что промышленность Татарстана – это оплот всей промышленности страны. Приглашаем посмотреть потенциал республики, достигнутый благодаря федеральным программам поддержки».

Не секрет, что Татарстан – один из самых первых реальных пользователей всех федеральных программ. Мы пригласили гостя на два дня и хотим, чтобы он посмотрел Закамскую территорию – нижнекамские, челнинские и елабужские производства. А во второй день – казанскую территорию – все наши заводы, республиканские флагманы.

Кроме того, мы проводим планомерную работу со всеми департаментами и замами, буквально за последние полгода все заместители министра побывали у нас в республике, они глубоко в теме. И приезд министра сложит весь пазл знаний про нашу промышленность в Минпромторге России. Мы надеемся, что все программы, которые мы запланировали по развитию промышленности, Антон Андреевич поддержит.