Мансур Джалялетдинов: «В окопах нет атеистов»

«Татарстан всегда был моделью в вопросах многоконфессиональных и многонациональных отношений»

– Мансур хазрат, как прошла последняя поездка в зону СВО?

– В конце ноября из Татарстана выехало несколько машин с гуманитарным грузом и делегацией из мухтасибов, имамов казанских и районных мечетей, сотрудников ДУМ РТ, журналистов. Всего в эту поездку отправились 20 человек во главе с муфтием Татарстана Камилем хазратом Самигуллиным. Ехали несколько суток, кто-то даже на отдых в пути не останавливался. Эта поездка, конечно, оставила у всех неизгладимые впечатления – мы видели дома после попадания снарядов, разрушенные дороги, разрушенные здания, общались с военными и местными жителями, местными мусульманами.

В ходе этой поездки мы провели очень важную конференцию «Ислам в России перед лицом внешних угроз» в Донецке и Луганске.

В Луганске нас встретил заместитель муфтия ЛНР, сопроводил на мероприятия с местными жителями, религиозными деятелями и представителями ДУМ других регионов России. Многие из них спрашивали у нас детали и положения организации в Татарстане отдела по поддержке бойцов и семей участников СВО, а поскольку это новая практика, основываясь на нашем опыте, в других духовных управлениях по России также начали организовываться подобные структуры. В ДУМ РФ на подобную должность назначили Фарита Фарисова, он также должен был быть в составе делегации, но ему пришлось ехать на конференцию Конгресса татар в Казани.

Наша конференция выполняла также функцию межконфессиональной поддержки, в ней участвовали и представители РПЦ, в том числе отец Александр Пономарев. Важно не только призывать на словах к межконфессиональной дружбе – «бергә булыйк» (с тат. – «будем едины») и т.д., но и показывать на деле – проводить совместные конференции, мероприятия и даже просто встречи. Татарстан всегда был моделью в вопросах многоконфессиональных и многонациональных отношений. Это у нас, у татарского народа, в крови.

Провожая нашу делегацию, Муфтий ЛНР Мухаммад Исмаил (Эльдар Гамбаров) просил нас приезжать еще, даже пообещал, что сам обязательно посетит Татарстан.

«Если победит Запад, ни православные, ни мусульмане спокойно жить не смогут»

– Помимо гуманитарного груза солдатам везут еще и письма, подарки?

– Когда приходят такие вещи из дома, с родины, это становится очень сильной поддержкой для тех, кто воюет в холодных окопах. «Аларга нур тия» (с тат. – «их касается свет»), проступают слезы, они вспоминают о своей семье, о тех, кто ждет их дома. Это дорогого стоит! Сегодня есть люди, которые относятся к специальной военной операции несерьезно или не поддерживают ее, но если победит Запад – в каком положении мы окажемся, в каком положении окажутся верующие? Ни православные, ни мусульмане спокойно жить не смогут. Мы же видим, как они разрушают и бомбят мечети и церкви. Специальная военная операция была начата, чтобы это предотвратить.

Мы должны помогать нашим ребятам всеми своими силами и искренне их поддерживать. Если не материально, то даже своими желаниями и намерениями. В хадисе говорится: «Инна маль агмалю би-нният» (с араб. – «Поистине, дела оцениваются по намерениям»).

На одной из встреч с матерями погибших воинов мы познакомились с женщиной, которая потеряла в войнах четверых мужчин своей семьи – мужа и троих сыновей-близнецов. Двое старших сыновей погибли в Афганской войне, потом муж, но самым тяжелым для нее было потерять младшего сына, который ушел на фронт во время СВО. Несмотря на тяжесть утраты, она гордится тем, что ее мужчины «погибли, защищая Отчизну» – подчеркнула она. Наши женщины, на самом деле, очень мужественные, они воспитывают настоящих патриотов и защитников своей Родины.

«ДУМ РТ довозит грузы прямо до передовой»

– Какие задачи стоят перед ДУМ в направлении поддержки солдат и их семей?

– Должность заместителя по вопросам поддержки участников СВО и членов их семей из муниципальных образований РТ была введена впервые, такой практики прежде никогда не было. На сегодняшний день было сделано немало, но перед нами стоит много задач. Есть тщательно разработанный и уже утвержденный Муфтием РТ план: начиная с поддержки семей – жен, детей, матерей воинов, вплоть до поддержки самих воинов на месте боевых действий. В Казани и в районах РТ совместно с Фондом «Защитники Отечества» организуются реабилитационные центры поддержки по оказанию помощи участникам СВО и их семьям (психологическая помощь, гуманитарная, материальная, помощь при устройстве на работу). Силами структурных и подведомственных организаций ДУМ РТ (ВАКФ, ИД «Хузур», Комитет «Халяль», БФ «Закят»), мухтасибатов и приходов мечетей РТ организуется сбор гуманитарной помощи участникам СВО.

В данный период идет сбор гуманитарного груза для подшефных батальонов – «Алга», «Тимер», «Батыр». Солдаты с нетерпением ждут от нас вестей, посылок. Еще мы организовали детей школьного и дошкольного возраста, которые рисуют к нашему отъезду на фронт открытки и картинки с поддержкой воинов, желают скорейшей победы.

Сотрудник ДУМ РТ Фаик Абдурагимов довозит грузы не только до красной ленточки, но и до передовой, до расположения наших ребят в зоне боевых действий. Уже оттуда бойцы передают ему список того, что им необходимо: медикаменты, продовольствие, техника, литература и т.д. Специально для ребят на фронте мы издали маленькие книжки с самыми необходимыми молитвами. Планируем организовать религиозное просвещение участников СВО и их семей – курсы, занятия, доставку религиозной литературы и т.д.

– А как можно оказывать помощь через ДУМ?

– При ДУМ РТ в Казани и при мухтасибатах организуются центры поддержки участников СВО и членов их семей. С предложением об оказании помощи и поддержки можно обратиться в ДУМ РТ, в фонд «Закят», в мухтасибаты РТ, в любую мечеть, ко мне лично. С большим вниманием рассмотрим любые предложения. Ведь помощь можно оказывать любую: финансовую, материальную. К нам обращаются с предложением организовать психологическую помощь. В Альметьевске один неравнодушный человек выделил сертификаты в свой медицинский центр.

«Отправили в Государственную Думу запрос о создании должности полкового имама»

– В военных частях есть духовные наставники?

– В них там как раз есть недостаток. Даже в самом городе не хватает имамов, не говоря уже о военных частях. Так как в Татарстане есть учебные заведения и много мусульман, нас просили обучить и отправить им хазратов и имамов. В военном законодательстве нет должности священнослужителя. Поэтому, отправляясь в зону специальной военной операции, имамы заключают контракт под военной специальностью, например стрелка. Но нет никакой гарантии того, что командир батальона на месте не отправит его вместе со всеми на боевые действия как стрелка, в соответствии с документами.

Мы же предлагаем создать отдельный контракт для священнослужителей – имамов и батюшек. Уже составили и отправили соответствующий запрос в Государственную думу о создании должности полкового имама. Потому что имамы в частях обязательно нужны, они же не только помогают людям узнать религию, но и психологически поддерживают. Слово Пророка гласит, что любовь к Родине тоже от имана (с тат. – веры).

– А много там татар? Кто составляет основную массу мусульман на этих территориях?

– Да, татар правда очень много, но кроме них есть еще азербайджанцы, которые являются намного более активными мусульманами. Многие татары создают смешанные семьи и уже не особо ходят в мечеть. Даже у нас в Казани татары в мечеть не очень ходят.

Когда мы ездим в другие регионы, часто слышим, что в вопросе межнациональных и межконфессиональных отношений нам проще, потому что мы в Татарстане и у нас есть Минниханов, Шаймиев и т.д. Но нужно понимать, что у татар и ментальность другая, отношение к таким вопросам другое.

«Многие из раненых ребят говорят, что хотят вернуться на фронт»

– А мечети там есть?

– Есть, конечно. Большинство мечетей также были построены татарами, но все уже нуждаются в восстановлении, в них попадали снаряды.

– Вы упоминали, что ездили и в военные госпитали.

– Да, у нас был отдельный гуманитарный груз для полевого госпиталя, но когда нас привезли к нему, мы были очень удивлены его видом. Это здание вообще не походило на привычные нам больницы с белыми стенами, белыми халатами, чистыми коридорами и палатами. Это совершенно другие условия, со стороны госпиталь не должен выделяться, как и военные части.

Мы видели раненых, общались с солдатами. При любом госпитале есть молельные комнаты для православных и для мусульман. Зайдя в это помещение, ты сразу оказываешься в другом мире – все чисто и красиво обставлено, есть михраб, ковры, намазлыки и Кораны. Сами солдаты говорят, что в окопах нет атеистов. Потому что человек, который «верит», но ничего не соблюдает, попадая на линию фронта, сразу расставляет приоритеты.

– Получается, солдаты сами стараются соблюдать и создавать условия для соблюдения религиозных обязанностей?

– Да, бойцы стараются по-своему организовать молельные помещения, просят нас привезти им религиозную литературу для изучения, молельные коврики. Но в каждой военной части обязательно есть один или несколько мусульман, которые где-то прежде учились и получали религиозное знание. С одним я даже познакомился – он родом из Дагестана, учился в «Аль-Азхаре». В скором времени его комиссуют, поэтому он обучает исламу и делится знаниями с другим солдатом, чтобы оставить его после себя.

– А что еще вас удивило?

– Многие из раненых ребят даже после госпитализации говорят, что хотят вернуться на фронт. Потому что не могут оставаться в стороне. У меня есть знакомый, который является ветераном трех войн, но все равно идет на фронт. Он идет защищать свою родину, семью и будущее своих детей. И таких ребят много. Люди в Луганске тоже молодцы, пишут стихи и сочиняют песни, выражают свою поддержку солдатам.

Мы встречались и общались с местными жителями, многие из них вернулись обратно в ДНР и ЛНР. Они уже потеряли многое – дома, имущество и т.д., но, несмотря ни на что, вернулись домой. Люди в тех местах уже привыкли и к снарядам, и к осколкам. Насколько удивительна человеческая натура – ко всему человек привыкает. Отдельно хотелось бы отметить, что там очень сильное женское движение и поддержка.

«Даже маленькие посылочки имеют большое значение для солдат»

– Какие еще мероприятия, в целом программа действий планируются в рамках работы вашего отдела?

– Планов на самом деле много, поскольку уже сейчас у нас много волонтерских движений и общественных организаций в этом направлении. На основании указа Президента России у нас был создан фонд по поддержке воинов и их семей, мы сотрудничаем с движением «Ярдәм Янәшә! Помощь рядом!». Мы также присутствовали на вручении автомобиля ветерану-инвалиду в сентябре этого года – он был первым, кто получил машину по президентской программе расширения мер поддержки ветеранам СВО. Народный фронт проводит мероприятия.

Сейчас муфтий Камиль Самигуллин посылает представителей ДУМ РТ по районам республики, в каждом из них есть свои ответственные. При мухтасибатах организуются реабилитационные центры, где проводятся встречи с матерями, вдовами и семьями погибших воинов, с ними беседуют, им оказывается психологическая помощь. Планируем оказание помощи в организации молитвенных комнат и помещений на территории СВО, создание мобильных мечетей. Думаем организовать «Шатер Рамазана» в зоне боевых действий (обеспечение халяль-ифтаром), онлайн-Курбан для участников СВО, организуем религиозное просвещение участников СВО в зоне боевых действий. Мы взаимодействуем с отделами СВО других духовных управлений мусульман РФ.

– Вы начали работу в этом направлении еще будучи имамом в мечети Марджани?

– Да, еще тогда. С началом СВО мы на одной из пятничных проповедей в мечети объявили о сборе помощи и стали собирать посылки для отправки на фронт. Потом появилась новая инициатива – мы собрали женщин-волонтеров и начали плести маскировочные сетки, вязали носки и варежки для солдат.

На самом деле, даже маленькие посылочки для солдат имеют большое значение. Еще со времен своей службы в армии на Дальнем Востоке я помню, каким праздником было получение весточки из дома, как приятно было делить посылки и гостинцы с сослуживцами – это непередаваемое чувство.

На объявление откликнулись наши апалар и әбиләр, которые начали приносить носки и варежки, теплые вещи, гостинцы, а потом стали пробовать плести из рыболовных сетей маскировочные сетки. Но оказалось, что такие сетки не годятся для фронта. Мы обратились за помощью в военкомат, и нам прислали специалиста, который обучил наших волонтеров при мечети Марджани. Мы сколотили станки, постепенно набили руку в этом непростом, но очень важном деле. Потом к нам присоединились ребята из кадетской школы, мы их тоже научили. Префектура всем коллективом тоже приходила. Все эти люди делают большое дело, вносят свой вклад в победу.

«Из мечети Марджани на фронт было отправлено более 3 тысяч маскировочных полотен»

– Много успели сплести и отправить на фронт?

– В этом году количество сплетенных нашими волонтерами комплектов перевалило уже за три тысячи комплектов, и это все только в мечети Марджани. Одно маскировочное полотно имеет размер 3 на 6 метров. Солдаты присылают нам с фронта фото и видео того, как наши сетки хорошо маскируют и помогают им в окопах, пишут: «Спасибо мечети Марджани». Мы же в эти сетки вплетаем еще молитвы, догалар. На праздновании 9 мая перед площадью Тысячелетия в Казани даже демонстрировали, сколько маскировочных полотен нужно, чтобы покрыть технику и машины, в этом участвовали наши сетки и наши волонтеры. Это наше начинание стало импульсом и примером для других. Совместно с военкоматом мы потом делали специальные маскировочные халаты для снайперов. Все эти сетки делали еще разных цветов, поскольку в летний сезон нужны зеленые, осенью пестрые, зимой белые и т.д.

– А откуда брали материалы?

– Это тоже интересно – о сборе материалов для плетения маскировочных сеток мы объявили в мечети. Нас одно время просто завалили различными тюлями, шторами, простынями и тканями, в мечети буквально было некуда ступить. Потом наладился «конвейер» – женщины быстро организовались, кто-то нарезал материал на ленты, кто-то обрабатывал, кто-то плел. У них сложилась своя внутренняя экосистема, где они общаются, работают, пьют чай, кто-то и мужей на подмогу приводил, чтобы потом вместе домой вечером возвращаться, дети приходили.

– А дети чем помогали?

– Они тоже принимали участие в работе. Дети очень любознательны и впечатлительны. Они отражение нас – взрослых. И принимая участие в деле взрослых людей, в таком ответственном деле, они чувствуют себя взрослыми и важными.

Айгуль Ахмадишина