Ильфир Якупов: «В новом здании театра надо будет выпускать в два раза больше спектаклей»

«Почему один спектакль живет десятилетия, а другой пару лет?»

– Ильфир Ильшатович, как вы собрали такой менеджерский коллектив в татарском театре?

– Мы выстроили такую политику в отношении административного состава театра, в основном это заместители директора. После трех лет успешной работы человек проходит повышение квалификации по президентской программе, а по прошествии еще трех лет — еще один уровень обучения. Все это оплачивает театр. На данный момент обучение при КФУ проходят 6 человек. Они пишут дипломные работы по заданной мной теме, которые мы потом реализуем в работе внутри театра Камала.

В какой-то момент пришла мысль дать этим бизнес-идеям вторую жизнь и сделать книгу. Потому что многие коллеги, руководители других театров часто обращаются к нам за консультацией по административным вопросам. Мы решили создать такое пособие для директоров театров. Когда я учился при КФУ и писал дипломную работу, столкнулся с проблемой отсутствия материалов по театральному менеджменту. Не только в России, но и по всему миру. По русскому-то театру мало, а по национальному и говорить нечего. И книгу мы намеренно так назвали — «Особенности национального театрального менеджмента».

– Разве русский театр не является национальным?

– Является. Но у него более давние и крепкие традиции, а русский язык является языком межнационального общения. На нашем форуме встречаются и тувинский, и якутский, и другие театры, которые делают постановки не на русском языке. Получается такое языковое ограничение. Они спрашивают, как они могут тягаться с русским театром в использовании менеджерских инструментов.

Мы захотели поделиться своим опытом, ведь мы уже исследовали вопросы национальных театров в своих дипломных работах. Вот как раз в первой главе мы даем подробное разъяснение того, что такое национальный театр, в чем его специфика, даем обзор развития национальных театров в России, исследуем театр как часть рынка развлечений и, естественно, представляем наш татарский театр.

– С одной стороны – кадры, с другой – потребности аудитории. Как формируется репертуарная политика?

– Это взаимосвязано. Есть такое понятие, как жизненный цикл спектакля. Почему один спектакль живет десятилетия, а другой пару лет? На это влияет не только PR-стратегия управленцев, но и зрительский интерес. Если на постановку люди не ходят, билеты не продаются, то продукт нерентабельный. Кадровая политика театра — тоже очень тонкая тема. Ведь в театре работают не только артисты и режиссеры, здесь еще требуются люди других профессий, художники, конструкторы например.

Вот почему мы совместно со Школой-студией МХАТ разработали тему очно-заочного обучения завпостов. Заведующих постановочной частью критически не хватает по всем театрам России! Я говорю не только о национальных театрах. И вот об этих моментах нужно как-то задумываться. Впопыхах, в рутине работы ты постоянно преодолеваешь какие-то препятствия, на то, чтобы сесть и подумать, времени не хватает. Поэтому мы и решили создать эту книгу, чтобы она послужила пособием для других.

«Жизнь надо не усложнять, а облегчать»

– Помимо завпостов, в каких кадрах остро нуждается современный театр?

– Допустим, в художниках по костюмам. Их очень мало, почему мы не растим их сами? Очно или заочно, как-то можно договариваться. Конечно, не хочется отпускать кого-то в Москву, потому что специалист не вернется, я бы сам не вернулся. И чтобы не убивать регионы, надо сделать заочное обучение, чтобы они у нас работали и учились удаленно. Сейчас технологии позволяют. Прецедент с завпостами у нас уже есть, значит, и с другими профессиями можно решить.

Бывают такие ситуации, что художник не успевает приехать на защиту макета спектакля. И он включается на видеосозвон и рассказывает. Нам жизнь надо не усложнять, а облегчать. Многими техническими средствами мы пользуемся неумело, к сожалению. Вот я не знал, что мессенджер умеет превращать аудио в текст. Спасибо, что вы подсказали. Теперь, когда сотрудник будет мне говорить, что ему сложно сидеть и расшифровывать, у меня есть аргумент.

– Какие бизнес-инструменты вы уже внедряете?

– Мы поделились своими инструментами маркетингового анализа в книге. К сожалению, многие театры не анализируют, что они делают, не анализируют зрителя, не анализируют частоту покупок билетов, гендерные признаки аудитории, то есть лицо зрителя — кто к ним ходит. Та же самая популярная аналитика на платформе популярного браузера. Это же супер! Просто надо привязать к ней свой сайт и билетную систему. Понятно, что это делается не одним нажатием кнопки.

Почему я и начал обучать своих замов. Недостаточно того, что директор прошел обучение, с командой надо говорить на одном языке, чтобы она понимала, чего от нее хотят. Театр оплачивает это обучение, потому что это потом вернется сторицей. Они должны уметь анализировать, это, естественно, происходит не сразу. Например, в 2013 году мы первые среди театров Татарстана внедрили электронную продажу билетов. На сегодняшний день 80 процентов билетов мы продаем через наш сайт. Через пять лет все театры перешли на продажу онлайн.

– Бизнес-аналитика влияет на репертуарную политику?

– В разное время по-разному. Допустим, считается, что комедии востребованы всегда. Но были периоды, когда была более востребована именно драма. Анализ делается по различным параметрам, не только по количеству купленных билетов. У нас в гардеробе размещен QR-код, по которому можно перейти на сайт и оставить отзыв. Я слежу за каждым отзывом, и во время планерки мы это обсуждаем, принимаем решения. Обращаю больше внимания на негативные отзывы, где и что мы недоработали.

Если есть сообщение извне, надо прислушиваться, мы же не для себя работаем, а для людей. Спектакль создается ради зрителей. Раньше я нанимал тайных покупателей, давал им анкеты. Теперь мы получаем отзывы напрямую и сразу берем это в работу.

«Сегодня зрительский театр живет не только показами спектаклей»

– То есть бизнес-процессы внедряются не только в отношениях театра с внешним миром, но и во внутренней работе?

– Да, технологии упрощают процессы и в финансовых потоках, в отношениях с партнерами. Уже не приходится убивать кучу времени на ходьбу по кабинетам, все видно в CRM. У нас есть такая же система по закупкам, в ней сразу видно, кто согласовал, когда оплачено. Допустим, директор по финансам возвращает документы, потому что исчерпан лимит, и человек работает с другим специалистом, а не ходит по кабинетам. Это очень сильно экономит время. Конечно, мышление сотрудников надо менять, оно еще не до конца подстроилось. Я запрещаю говорить мне: «Мы раньше такого не делали». А технические средства мы уже используем.

– Какие еще театры работают по этой системе?

– Вахтанговский. Они придумали свою систему по созданию спектаклей. Это распределение артистов, чтобы один и тот же артист случайно не попал на другую сцену или не было дубля и так далее. При формировании плана система сама не дает это сделать. Это удобно. Если ты внедрил туда информацию, то у тебя уже есть готовый паспорт спектакля, все эскизы, материалы. В этом прелесть автоматизации.

– Это делают программисты или менеджеры?

– Каждый сотрудник работает в своей нише совместно с IT-специалистом. Конечно, ни один программист не может знать тонкости работы завтруппой или завпоста. Под каждое мероприятие – свои запросы. Поэтому они сами осваивают навыки работы с необходимыми сервисами. Многие не понимают, зачем нужен айтишник в театре, мол, можно же такие вопросы по аутсорсингу решать. Но эта система уже перешла в творческую нишу театра, поэтому сотрудникам необходимо приобретать новые навыки.

Мы сейчас экспериментируем, пытаемся соединить оркестр и искусственный интеллект. Одну репетицию уже провели. Оркестр играет музыку, а нейросеть выдает движущееся изображение на экране по заданному алгоритму. Нейросеть тоже надо уметь учить. Когда мне говорят, что не получится, я всегда отвечаю: «Давайте попробуем».

– Связано ли внедрение новых технологий с перспективой переезда театра Камала в новое здание?

– Мир сейчас так устроен, что зрительский театр живет не только показами спектаклей. Можно работать с разными кейсами. Допустим, какие-то квизы, квесты, коворкинги, как мы работаем. Это способствует привлечению зрителя к основному продукту — к спектаклям. Вот, например, сейчас у нас в фойе проходят лекции от Школы-студии МХАТ. И слушатели этих курсов знакомятся с нашим театром, это наш потенциальный зритель. Новое здание предполагает больший масштаб работы. Там надо будет спектаклей выпускать в два раза больше, и труппа будет больше. Конечно, труппа в один момент не пополняется, все делается постепенно.

– Какой тираж у книги? Планируете ли выпускать дополнительный тираж?

– Тираж 1000 экземпляров. Половину расходов по изданию взял на себя издатель. ГИТИС печатает обучающие книги по театральному направлению, у них есть своя типография. Поэтому мы обратились к ним с нашим предложением, они поддержали идею. Дополнительный тираж пока не планируем. Технологии постоянно меняются и совершенствуются, через пять лет эти знания могут устареть. Поэтому лучше выпустить дополненные и исправленные материалы.

– Кто целевая аудитория книги?

– Она достаточно большая. И тут не только театральные менеджеры. Эти же процессы могут внедрить библиотеки, музеи, любая творческая организация. Аудитория широкая.