Глава военного госпиталя при РКБ: «Моя страна права! Я читал призывы ВСУ убивать русских»

«Они думали, что из-за СВО мы не поедем помогать в Донецк»

В январе 2022 года заместителя главного врача РКБ и по совместительству главного торакального хирурга Татарстана Михаила Бурмистрова пригласили в Донецк на большой онкологический конгресс имени профессора Г. В. Бондаря. Коллеги из Москвы ранее постоянно посещали эту медицинскую конференцию, выступали с докладами и участвовали в операциях. «Еще в советские годы донецкая онкологическая школа гремела на весь Союз – там выросли очень талантливые врачи, построившие мощную онкологическую школу в регионе», – рассказывает Михаил Бурмистров.

В Донецк собиралась большая команда из нескольких регионов России. К поездке было практически все готово, когда началась специальная военная операция.

«В конце марта я начинаю звонить московским коллегам, спрашивать, как же мы поедем. Москвичи тогда ответили мне, не знаем, как ты, а мы – поедем. Сказали, как мне показалось, с какой-то ехидцей. В итоге в Донецк поехали только три доктора со всей России: я и еще двое коллег – профессор из Нижнего Новгорода и торакальный хирург из Москвы. Куда все остальные подевались, не знаю», – с улыбкой вспоминает профессор Бурмистров.

По словам Михаила Бурмистрова, в ту поездку они успешно выступили с докладами, прооперировали несколько пациентов и успели подружиться с местными врачами.

«У нас завязалась дружба, и уже с октября 2022 года донецкие врачи стали приезжать к нам на стажировку в РКБ. А мы, так завелось, постоянно собираем им посильную помощь – инструменты, расходные материалы и другое. И вот так, благодаря друзьям и благотворителям, мы который месяц помогаем онкодиспансеру Донецка», – рассказывает заместитель главного врача РКБ.

«Окажись мы на передовой, не растеряемся и сможем работать достойно»

«В октябре 2022 года нас с коллегами по РКБ направили в Федеральный военный центр имени Н. Н. Бурденко в Москву, изучать систему оказания помощи военным. Со мной были два травматолога и нейрохирург. Ничего сверхъестественного с точки зрения медицины мы не увидели. Да, была своя специфика, но все для нас было понятным», – признается Михаил Бурмистров.

Команда ездила на приемку и сортировку раненых бойцов, которых транспортным самолетом доставляли в госпитали Москвы с фронта, чтобы изучить все детали этого процесса в реальности. Доктора купили книги по военной хирургии и начали изучать тонкости.

«Когда на базе РКБ Татарстана открылся военный госпиталь, для нас уже не было белых пятен в нашем новом деле. Сейчас уже мы дошли до того, что иногда федеральные госпитали звонят нам и спрашивают нашего мнения по тому или иному случаю. Я точно знаю, что, окажись мы на передовой, мы не растеряемся и сможем работать достойно. У меня здесь отменные врачи, первоклассные хирурги. И все это благодаря поддержке и участию нашего министра здравоохранения и главного врача», – объясняет Михаил Бурмистров.

Военный госпиталь при РКБ Татарстана отрылся 14 июня 2023 года. По словам руководителя, коллективу было непросто.

«Как в мирной, казалось бы, клинике совмещать обычную травму и военную? Но ни одного вопроса у команды не возникло. Мы быстро вошли в колею, хотя поначалу и была растерянность – как в период пандемии. Народ задавался вопросом – а мы справимся? И мы справились, однозначно. И еще как справляемся!» – снова улыбается профессор.

На вопрос о том, какую особенность среди пациентов отметил для себя главный торакальный хирург Татарстана, Михаил Владимирович, не задумываясь, отвечает: «Среди пациентов сейчас очень много мотивированных военных: они идут не за зарплату, а за свою семью, за своих товарищей по оружию. Это говорит о многом»

«Осознание масштаба беды пришло только осенью 2022 года»

«Конкретно у меня осознание того, что война началась и пришла надолго, у меня случилось осенью 2022 года. Рассеялись иллюзии, когда мы посмотрели на потоки раненых в госпитале им. Бурденко. Я для себя понял, что пришла беда и пришла надолго», – вдумчиво произносит руководитель госпиталя.

По словам Михаила Бурмистрова, люди Донецка его впечатлили еще в первую поездку.

«Нам организовали небольшую экскурсию тогда, насколько это было возможно. В Донецке добывают антрацитовый уголь – один из самых востребованных в металлургии. Его добывают на глубине полутора километров. Так вот, нам показывали эти шахты. Представьте себе этих людей! Они каждый день уходили на работу в шахту, где температура плюс 60, выбросы метана и прочие особенности. Они каждое утро уходили на работу, как в последний раз. Представляете, что это за люди? И эти люди живут под непрерывными бомбежками с 2014 года.

Мне они рассказывали, когда Украина нанесла первый удар, а наши военные еще не успели подойти, оборона прогнулась как раз перед Донецком. За один-два дня Донецк собрал всех студентов первых-третьих курсов, которые могли держать оборону, и отправили на защиту города. Студентов старших курсов не тронули – это были почти готовые специалисты. Дошло до того, что на одном из факультетов остался престарелый декан, а все студенты и мужчины преподаватели ушли на передовую. Тогда они сдержали натиск ВСУ, но многие из них уже не вернулись.

Мне показывали книжечки – памятка бойца ВСУ, в которых были призывы убивать русских, им предлагались райские кущи за взятие Донецка: надел земли, захваченные дома и квартиры и даже батраки из числа мирных жителей. Я не мог поверить, что это не темное средневековье, а наш «гуманный» и «цивилизованный» XXI век! И никто из местных не струсил! Они – молодые студенты – вышли защищать город от варваров. Меня поразили эти люди, которые настолько любят свою Родину. И поражают по сей день», – продолжает рассказ Михаил Бурмистров.

С тех пор Михаил Владимирович при первой же возможности старается ездить к коллегам на Донбасс. По его словам, поездка в 2023 году была даже пострашнее, чем первая. В первый приезд ВСУ еще не использовали западные ракеты...

«Я не знаю, что именно меня туда несет. Здравого смысла, может быть, и нет. Ведь вы правильно говорите: онкология – это плановая помощь, не экстренная. Мой дед сражался за Донбасс, прошел путь от Москвы до Берлина, получил самое тяжелое ранение именно за освобождение Донецка, как и самую свою большую награду. Для меня эти поездки в том числе и желание помочь. То ли память предков, то ли мне просто стыдно перед подвигом деда, то ли я проникся к людям. Наверное, все вместе. Но ездил и буду ездить», – твердо говорит профессор.

Пластические хирурги Казани пообещали бесплатно восстанавливать изувеченные лица раненых бойцов

По словам руководителя госпиталя при РКБ Татарстана, он постоянно получает приглашения на конгрессы военных хирургов.

«Я вот смотрю, и у меня складывается ощущение, что нас прямо чтобы совсем за равных все-таки не считают. Мы остаемся тыловым госпиталем, а они – ”на острие”, на передовой. Мы пытаемся достучаться по каким-то проблемам: организации, снабжения, эвакуации. Нас слушают, но решения не принимаются. К нам, гражданским врачам, военные врачи относятся как-то не всерьез. Да, я понимаю, они порой такие чудеса творят, и нагрузка у них серьезнее, и рискуют жизнью они наравне с бойцами. Но и наши врачи нисколько не отстают. И мы заработали себе авторитет на уровне всей России. К нам, в РКБ, торопятся, хотят именно к нам. И мы постоянно предлагаем идеи по улучшению системы», – делится Михаил Владимирович.

Так, у казанских медиков была идея наладить в инженерном институте печать имплантов на 3D-принтерах, чтобы замещать большие костные фрагменты или восстанавливать лицевой скелет.

«Но пока – тишина с той стороны. Наша Ассоциация пластических хирургов первая в России на всю страну заявила год назад – все операции по восстановлению эстетики лица мы будем проводить бесплатно в частных клиниках. Я этот призыв транслирую везде, на всех мероприятиях, где есть военные. Но масштабирования на всю страну пока эта идея не получила. Как-то очень туго эта машина бюрократическая раскручивается… Наверное, это всегда так было. Но ничего, все сразу не бывает», – размышляет Михаил Бурмистров.

«Моя страна права! Я видел доказательства своими глазами»

Главный торакальный хирург Татарстана признается, что всегда тяжело возвращаться из командировок назад, в мирную жизнь.

«Где-то на окраине Родины льется кровь рекой, а тут – пируют и гуляют. Я не призываю, чтобы все встали, надели шинели и пошли на войну, но какое-то осознание у общества уже должно наступить. Там у людей воды и света нет неделями, они передвигаются вдоль стен по городу, а здесь народ сидит в тепле и возмущается, что им чего-то не хватает. Я не за военное положение, но за какую-то общую сдержанность в народе.

Большинство думает, что это не с ними рядом, это – далеко. Но достаточно только один раз туда съездить, чтобы все для себя понять. Есть у американцев характерная фраза: «Пусть наша страна будет правой в своих отношениях с другими. В любом случае, права она или не права, это наша страна». Это высказывание принадлежит известному общественному деятелю США Стивену Декатюру и стало в последующих поколениях американцев выражением патриотизма. Так вот! Я убежден, что в нашем случае – моя страна права! Потому что я видел памятки бойцов ВСУ, я видел раненых нацистов со свастикой на теле и прочей омерзительной нацистской символикой, видел, что было уготовано жителям Донбасса. Кто бы что ни говорил, наша страна абсолютно права! И не приди мы на помощь в феврале 2022 года, война все равно бы постучалась в наши двери», – рассказывает Михаил Владимирович.

По словам доктора, даже многие его друзья и близкие родственники не понимают, почему он продолжает ездить в зону СВО.

«Для многих тема СВО какая-то второстепенная. Не понимаю на самом деле этого. Людям интереснее обсуждать, кто какую машину купил и какую стройку начал, чем проникнуться ситуацией на фронте. И мне очень досадно, что у нас такой идеологический перекос в обществе. Время все расставит на свои места, знаю. Я доволен уже тем, что у нас есть возможность хоть немного быть полезными для фронта. Но я душой не могу принять вот эту нравственную обстановку, когда люди живут как бы вдалеке от войны – не понимая, что война может постучаться к ним в дверь уже завтра», – закончил свой рассказ руководитель военного госпиталя при РКБ Михаил Бурмистров.