Директор театра «Нур» Фирзат Габидуллин: «Я знаю, что нужно театру»

Фирзат Фаридович, вы уже третий сезон в театре. Если вы пришли с планами что-то поменять, улучшить, то удалось ли вам это реализовать? А что пока не получилось?

Знаете, есть крылатое выражение: «Театр жил, театр жив, театр будет жить!» Театр «Нур» – уже состоявшийся, авторитетный театр с вековой историей, его знают и любят. Поэтому могу сказать, что я пришел сюда без каких-либо планов кардинально все перестроить. Куда должен театр двигаться, каким должен быть репертуар, какой должен быть зритель и, главное, какие должны быть спектакли…

...вы это знаете?

Я это знаю. Может быть, что-то мне пока не по силам, не все получается сразу. Но постепенно, я думаю, все встанет на свои места. Слава богу, пандемия позади. Теперь вот тоже ситуация непростая, но все равно надо стараться идти вперед.

«Нур» – это столичный театр. Большой татарский театр! Раньше я как-то смотрел и думал, что театр больше варится в собственном соку, поскольку он особо не ездил – лишь в ближайшие районы и один раз в два-три года в Казань на гастроли – и всё. Я вижу его как театр, который участвует в крупных фестивалях, выезжает с большими гастролями. В период пандемии в этом направлении особо не удалось продвинуться, но в планах это есть, думаю, гастроли, фестивали будут, переговоры об этом ведутся.

В начале сезона участвовали в фестивале в Пермском крае – для артистов это новый опыт, некое испытание, новые знания. Ездили в Грозный – это вообще как выезд в другую страну, там особая культура, люди, атмосфера. Наш спектакль эксперты на этих фестивалях подробно разбирали. Все это я считаю хоть маленькой, но победой. Одним словом, театр должен быть на виду. И поставленными на профессиональном уровне спектаклями доказывать, что он настоящий театр.

Во-вторых, репертуар театра вызывал у меня некоторое беспокойство, поскольку в какой-то момент «Нур» практически полностью перешел на комедии. Мне было горько это видеть, ведь этот театр создан не для того, чтобы только веселить, думал я. Если это профессиональный театр, то должны быть и драма, и трагедия. Нужен баланс. Все в меру. К счастью, изменения в этом плане тоже будут – в этом году мы ставим «В ночь лунного затмения» Мустая Карима, премьеру назначили на 20 октября, в день рождения народного поэта.

То есть хотите сказать, что трагедии нам не хватает в реальной жизни, надо в театре ставить…

Во-первых, это произведение Мустая Карима написано на мировом уровне. С другой стороны, такие глубокие, сложные темы позволяют расти творчески – артисту недостаточно играть комедию или драму, именно в трагедии он доподлинно реализуется, раскрывает все свои профессиональные возможности.

Я понимаю, почему вам эта пьеса особенно близка… Вы сами когда-то играли в этом спектакле.

Да. Играл. Главную мужскую роль – Акъегета. Я играл и Гамлета в «Гамлете» Шекспира. В одном из фестивалей получил приз за лучшую мужскую роль. «Гамлет» называют вершиной актерского мастерства. У меня тоже было это ощущение – расти дальше некуда, думал даже уйти из Туймазинского театра – и в этот момент мне предложили занять должность директора.

Я считаю, что «Нур», как национальный театр, должен играть спектакли, отражающие нашу самобытность, на основе наших татарских и башкирских авторов. У нас много хороших произведений, богатая классика: Карим Тинчурин, Мирхайдар Файзи и многие другие… Например, мы планируем на гастроли в Казань привезти легендарную «Галиябану».

Значит, в целом вы хотите выйти на фестивали и создать сбалансированный репертуар?

Я хочу, чтобы со стороны кассы театра «Нур» до автобусной остановки выстроилась очередь! Чтобы люди пришли в театр!

Если подумать, сделано много. Мы отметили 30-летие театра, очень тепло, душевно, было много подарков и от Татарстана, и Башкортостана. Я всем очень благодарен. Правительство Башкортостана подарило нам 55-местный автобус. Кроме того, идет ремонт здания – все лето мы меняли кровлю, на основе софинансирования в рамках национального проекта. Следующий шаг – надо привести в порядок фасад. Хотелось бы также благоустроить территорию. Планов много!

А что для вас сложнее – думать о содержании, репертуаре или заниматься хозяйственной частью?

И то и другое сложно. Всегда приходится осваивать что-то новое, видите, и строителем пришлось побывать, и по крыше лазить. Что касается труппы – да, она у нас непростая, впрочем, как и все другие театральные коллективы. Так и должно быть. У артиста должны быть самолюбие, амбиции. Плох тот солдат, что не хочет стать генералом. Артисту нужно и признание, звания, и хорошие условия жизни, и достойная зарплата. Это естественно.

В своем интервью еще в должности директора Туймазинского театра вы говорили, что все артисты в Туймазинском театре обеспечены квартирой. Возможно ли в Уфе таким же образом решить проблему жилья для артиста?

Мы, безусловно, ищем возможности. Идут также и переговоры с новым мэром Уфы. Есть различные республиканские программы. Проблема квартир для театров должна решаться комплексно.

В Туймазах, то ли сам город был таким, то ли руководство понимающее, практически на каждое открытие сезона вручались ключи. Проработав три года, артист мог приватизировать квартиру. Теперь и этого нет. Это беда всей России.

Фирзат Фаридович, сейчас я хочу задать один непростой вопрос. Оказывается, именно вы пригласили в «Нур» главным режиссером Азата Зиганшина – башкира по национальности. Вы понимали, что это решение может вызвать возмущение у татарской общественности? Критика, наверное, тоже звучала. Как вы на нее реагировали?

Конечно, критика была. Я бы сказал – искусство не имеет национальности. Башкир, чуваш, мари, мордва – главное, в первую очередь это должен быть настоящий человек. Азат Зиганшин – истинный человек искусства, который работал во многих театрах. Как актер, режиссер, директор. Он башкир, но он просто боготворит татарскую драматургию. Любит татарскую классику. Любит произведения Туфана Миннуллина.

Азат из Баймака – это исконно башкирский район. А сейчас Азат полностью погрузился во все татарское, он глубоко изучает историю татарской нации, выпускает спектакль о Сахибжамал Гиззатуллиной-Волжской. Я считаю, что, как татарский театр, мы должны популяризировать наших выдающихся личностей. Чем больше мы сами интересуемся, тем больше в это вовлечен зритель. Спектакль о нашей первой профессиональной татарской артистке театра, основательнице театра «Нур» Сахибжамал Волжской мы хотели бы привезти в Казань – думаю, это будет достойный шаг.

А татарская общественность? Были претензии по этому поводу? Если скажете – нет, я не очень поверю.

Я и не говорю, что не было. Но надо ли это писать? Это даже не претензии, а недопонимание. Да, ко мне подходили: «Как это?! С чего это башкир Зиганшин будет руководить в татарском театре?!» Такие люди тоже есть! Я им внятно сказал: «Вы поработайте как он!»

Своими спектаклями Азат доказал свой уровень. Качество высокое. На его спектакли зритель ходит, причем и татары, и башкиры, и русские – все. Все приняли.

Я, конечно, с самого начала ожидал такую реакцию. И она была! Но без этого тоже неинтересно. В театре конфликт должен быть.

Сейчас один из самых успешных спектаклей у вас – «Фатима» по книге Зифы Кадыровой. Вы его возили на фестивали. Он уже оправдал свой бюджет?

На тысячу процентов.

Значит, этот спектакль вас «кормит»?

Кормит. Очень прибыльный спектакль. Залы битком. В декабре к юбилею Миннинур Саитовой выпустили еще одно произведение Зифы Кадыровой.

В спектакль «Фатима» вошла только половина книги. Как директор будете предлагать режиссеру поставить продолжение?

Нет. Я никогда не вмешиваюсь в творчество режиссеров. У них, конечно, есть рассчитанный на 4-5 лет вперед план работы. Мы его рассматриваем на худсовете. Если появляется какая-нибудь интересная пьеса, то можем собраться вместе я и два наших режиссера. Если они могут доказать, что эта пьеса нам нужна, то я соглашаюсь. Но сам не указываю, что ставить, и с советами не лезу. Я знаю, что надо сделать ремонт, купить гвозди, краску и так далее. А они должны ставить спектакль. Если бы ставили что-то никудышное, то я бы не держал их в штате. Они должны выдавать качественный продукт.

А если режиссер сам предложит, вы хотели бы появления на сцене второй части вашего успешного спектакля?

Конечно, я не стал бы возражать. Но в то же время есть внутреннее противоречие – театр нельзя превращать в чисто мелодраму. В спектакле «Фатима» уже все сказано, разжевано, точка поставлена. Если успеют, через 4-5 лет посмотрят, ставить или нет. А пока у нас «Фатима» есть.

Сложно в театре выполнять госплан?

Во времена пандемии было нелегко, конечно. У нас два зала, слава богу, план выполняется. Куда бы мы ни выезжали – и в Башкортостане, и в Татарстане, в соседних российских регионах – везде аншлаги. Когда людям нравится, план выполнять не трудно. Лишь бы не увеличили его.

Исходя из чего ставите цены на билеты? Как цены у других – башкирских, русских театров, примерно такие же?

Цены на билеты мы устанавливаем сами. В период пандемии не повышали, потом немного повысили. Сейчас вот идет СВО, думаешь о настроении людей и говоришь – лучше пока не поднимать. У нас сегодня самые дорогие билеты стоят 1000 рублей, 1200 рублей. По сравнению с другими театрами это немного ниже. В русском театре, насколько я знаю, в зависимости от спектакля до 3 тысяч рублей. Я уж не стал усложнять людям жизнь. Сейчас мы не знаем, что будет завтра. Жизнь и так тяжелая.

Говорят, татары немного прижимистые, не особо хотят тратить деньги на театр – вы согласны с таким мнением?

Есть такое, да. Прижимистые. Думаю, это особенность менталитета. Так было всегда. Татары, как люди торговые, умеют обращаться с деньгами, каждая копейка на счету. Думаю, это естественно – мы, татары, такие.

Очень хорошо работаем с «Пушкинской картой». Играем Островского, он есть в школьной программе. Смотрится на одном дыхании. У нас в Уфу на фестиваль приезжали артисты Сибайского, Салаватского театров, они были восхищены: «Какой красивый у вас язык, льется как живой ручей».

Вы ограничиваетесь районными центрами или и до деревень доезжаете?

В основном бываем в районных центрах. Но и в деревни тоже выезжаем. Мы не можем оставить сельского жителя в стороне, они тоже должны приобщаться к искусству.

В селах люди ходят в театр?

Ходят, слава богу!

Есть ощущение, что татары больше любят концерты, чем театр. В Башкортостане тоже так? Например, жалуются, что после концерта какого-нибудь артиста татарской эстрады на спектакль билеты продаются хуже.

Это особенность самих районов. Где-то в целом спектакли не любят, а где-то, наоборот, концерты не так сильно нравятся. В нашем регионе – Туймазинском, Буздякском районе, близком к Татарстану Октябрьском районе 50 на 50 – любят и концерты, и спектакли. Даже если после Ришата Тухватуллина или Филюса Кагирова приедет театр «Нур», зал все равно полный.

А где любят концерты?

Говорят, на северо-западе Башкортостана любят концерты. Это Салаватский район, Кигинский район. Это я говорю только то, что слышал от других.

Спасибо, Фирзат Фаридович. До встречи в Казани!

Автор: Рузиля Мухамметова, intertat.tatar; перевод с татарского