Далекое-близкое//ТАТАРСКИЙ РЕНЕССАНС//19 декабря, №51

Революция 1905-1907 гг. оказала благотворное воздействие на развитие татарского женского образования. Еще совсем недавно обучением татарских девочек в основном занимались жены мулл (абыстай). Целью обучения было религиозно-нравственное воспитание будущих матерей мусульманских семей, носительниц вековых традиций и нравов народа. В период Первой революции и в последующие годы в целом ряде населенных пунктов появились женские новометодные школы. Наибольшую известность приобрели школы Л.Хусаиновой, М.Музаффарии в Казани, Ф.Адамовой в Оренбурге. Успешно работали также школы Рабиги Амирхании, С.Амирхании в Казани, Ф.Гайнетдиновой в Чистополе и др. В них преподавались такие светские предметы, как татарское чтение и письмо, арифметика, география, история и т.д.

Событием в жизни татарского народа стало (после неимоверных усилий) открытие первой татарской женской гимназии в Казани (1916). Ее создание было связано с именем Ф.Аитовой. В гимназии Аитовой преподавались вероучение, татарский, арабский, русский языки, чистописание русское и татарское, рисование, рукоделие, всеобщая и отечественная история, общая и российская география, математика, физика, естествознание, анатомия и физиология человека, гигиена, педагогика. Кроме уроков русского языка, на русском языке велись уроки отечественной истории и географии Российской империи. Все остальные предметы преподавались на татарском языке. Программа по предметам была составлена в объеме государственных женских гимназий. Борьба за создание женских светских школ явилась одним из элементов борьбы за национальное возрождение и развитие самобытной культуры.

Определенную роль в повышении образовательного уровня татарского населения сыграли Центральная крещено-татарская школа (Казань), в которой обучались татары-кряшены, и в слабой степени - Казанская “инородческая” учительская семинария. Большое значение для формирования татарской интеллигенции, распространении светских знаний, особенно русского языка среди населения, имела Казанская татарская учительская школа, славившаяся своими радикальными традициями. Из ее стен вышли такие видные общественные деятели, ученые, педагоги, писатели, артисты, как С.Максуди, Г.Исхаки, Ф.Туктаров, Х.Ямашев, Ш.Мухамедьяров, Г.Кулахметов, Г.Ахмаров, М.Курбангалиев, Г.Сайфуллин, М.Фазлуллин, И.Кудашев-Ашказарский и др. Многие выпускники школы с честью служили своему народу, самоотверженно трудились на ниве просвещения, несмотря на реакционные установки официальных властей.

Однако основой татарского национального образования, как и в XIX в., являлись мектебы и медресе, которые функционировали не только в городах и крупных селениях, но даже и в глухих деревушках. Там, где стояла мечеть, неизменно существовала и школа. Количество мектебов или медресе обычно соответствовало числу мехелле (приходов), а были селения, в которых существовало до 5-7, даже 9 таких мехелле.

При этом надо особо подчеркнуть, что царское правительство, всячески препятствуя внедрению светского образования среди татар, по существу лишало какой-либо поддержки (в первую очередь материальной) татарскую национальную школу. В одной из русских газет читаем: “Почти половину населения Казанской губернии составляют магометане. Эта часть населения несет тяготу обложения наравне с русскими и другими народностями, однако земство для образования магометанского населения не сделало почти ничего”. Даже официальная статистика вынуждена была признать, что “татарские школы содержатся почти исключительно на мирские деньги, и возникновение их связано исключительно с инициативой самого населения”.

Между тем царская администрация так пренебрежительно относилась к татарским мектебам и медресе, считая их “рассадниками невежества и фанатизма”, что они даже не включались в общее число учебных заведений при составлении губернских годовых отчетов.

Тем поразительнее то, что татарский народ в дооктябрьский период был одним из самых грамотных народов Российской империи. Указывая на умение татар читать и писать на родном языке, казанский губернатор в 1905 г. писал: “Они по-своему почти все грамотны”. Инспектор Я.Д.Коблов отмечал в 1908 г.: “Среди народностей, населяющих восточную часть России, татары магометане занимают первое место”. Ему вторил ректор Казанской духовной академии П.Знаменский (1910 г.): “Благодаря своим многочисленным школам и печати татарское население в настоящее время почти сплошь все грамотно”.

В то же время земская статистика за 1905 г. давала в этом отношении весьма скромные показатели: грамотность среди мужчин - 21,67 %, среди женщин - 17,73 %. Причем именно на родном языке. Этот парадокс объясняется просто. Усматривая в любой ревизии русской администрации покушение на религиозно-национальную самобытность, татарский крестьянин намеренно занижал свой образовательный ценз, а часто и вовсе прикидывался безграмотным. Некто А.Сперанский, косвенно опровергая данные официальной статистики, писал: “Татарин, не умеющий читать и писать, презирается своими земляками и, как гражданин, не пользуется среди них уважением... и между татарами мало найдется таких, которые не умеют надлежащим образом читать и писать”.

Вот конкретные цифры, исходящие от представителей местной элиты, которые заявили (в 1915 г.), что новые идеи проникают в гущу татарского населения, “80 % которого по-своему грамотно”. Именно “по-своему”, ибо речь идет о грамотности на родном языке. В условиях царской России, этой “тюрьмы народов”, даже умение читать и писать на родном языке было великим достижением.

Проблема грамотности неразрывно связана с уровнем образования, степенью овладения известным минимумом светских знаний. Здесь мы как раз сталкиваемся с вопросом о том, как обстояло дело с начальным, средним, средним специальным и с высшим образованием у татар, с подготовкой учительских кадров обоего пола. Что касается начального образования, то его давали как мектебы, так и первая ступень или первое отделение медресе - ибтидаия (начальные классы). Задолго до Октябрьской революции у татар была вполне сложившаяся система начального (а то и среднего) образования, которая функционировала абсолютно без помощи и поддержки правительства, более того - вопреки ему.

Получение среднего образования было связано уже с обучением в медресе, которое, как правило, состояло из двух, трех, а иногда из четырех отделений: 1) начального (ибтидаия); 2) среднего (рушдия); 3) подготовительного в высшее (игдадия); 4) высшего (галия). Таким образом, татарское новометодное медресе представляло собой целый комплекс, включающий все ступени образования. В этом смысле оно уподоблялось многоступенчатому учебному заведению широкого профиля и выполняло как бы функции национального университета. Были и другие варианты подобных “вузов”: начальная (ибтидаия), среднее (санавийя) и высшее (галия), что с 1913/14 учебного года практиковалось, например, в медресе “Мухаммадия”. Оканчивавшие рушдию получали среднее образование, а игдадия готовила шакирдов не только в высшее отделение, но и давала право на преподавательскую деятельность. А это было равносильно получению средне-специального, т.е. педагогического образования.

Что касается высшего образования, то его давала галия. Но это было преимущественно религиозное образование по классическому восточному образцу. Так, в медресе “Мухаммадия” с 1913 г. была введена галия с трехлетним сроком обучения (вместо прежней одногодичной), которая готовила в основном религиозных деятелей высшей квалификации. Однако и здесь помимо чисто религиозных дисциплин довольно широко преподавались светские предметы: тюркский язык, арабский язык, литература, риторика, философия, история науки и классов, методика преподавания, педагогика. Многие выпускники галии становились мударрисами, т.е. преподавателями и самоотверженно трудились на ниве народного просвещения.

В начале XX в. дальнейшее развитие получил процесс подготовки учителей на специальных педагогических курсах. Медресе “Буби”, возглавляемое высокообразованными педагогами - бр. Нигматуллиными, превратилось в ведущий научный и педагогический центр подготовки татарских учителей. Здесь получали образование и педагогические навыки многие представители тюркских народов, приезжавших со всех концов страны. За три года (1908-1911) на педагогических курсах при этом медресе получили учительское звание 274 человека, в том числе 106 женщин.

Продолжала давать педагогическую подготовку своим ученицам частная женская школа Ф.Адамовой в Оренбурге - “Адамия”, которая выпускала учительниц для начальных школ. В 1915 г. в Уфе работали “повторительные курсы” для учительниц татар и башкир. В том же году в г. Троицке была организована частная женская семинария (дарэльмугаллимат) для татарок, руководительницей которой являлась Г.Яушева. Также учительниц из татарок готовила частная женская школа Ф.Аитовой, открытая в 1909 г. в г. Казани, впоследствии превратившаяся в гимназию.

Образовательный ценз татарского населения определяли, естественно, не только мектебы, медресе, педагогические курсы различных типов. В начале XX в. все более интенсивный характер принимал процесс обучения в русских средних и высших учебных заведениях. Среднее образование становится все более доступным для одаренной части татарской молодежи. По данным 1908 г., только в Казани в различных гимназиях обучалось 17, в Коммерческом училище - 14, в Реальном училище - 11, в Художественном училище - 2, в Фельдшерской школе - 2, в Речном училище - 1 человек, а в Татарской учительской школе - 90 человек.

Любопытен тот факт, что один из сыновей симбирского купца М.Тенишева окончил Казанское реальное училище, а четверо других - Симбирскую торговую школу. Достаточно высокой образованностью отличалась семья историка Г.Ахмарова, старший сын которого окончил Казанский университет, дочь - гимназию (работала учительницей), средний сын - русскую гимназию, младший - медресе “Усмания”.

Обучение татарских юношей в русских гимназиях и в других средних учебных заведениях становилось обыденным явлением, чего нельзя сказать о татарских девушках. Однако после революции 1905-1907 гг. все больше татарок стали поступать в гимназии или сдавать экзамены на аттестат зрелости экстерном. В 1908/09 учебном году в самых престижных казанских гимназиях обучалось 15 татарских девушек. Более того, немалое их число страны удостаивалось золотых медалей в различных городах (Ф.Кулахметова, А.Мухутдинова, У.Апакова и др.). Русскую женскую гимназию в различные годы окончили А.Терегулова, З.Амирханова, М.Мансурова, выдержала экзамен на аттестат зрелости в мужской гимназии С.Кулахметова и т.д.

Перестало быть недосягаемой мечтой высшее образование, получаемое в государственных учебных заведениях России. В 1913 г. на различных факультетах Казанского университета обучалось 27 студентов татар. Казанский университет в 1912 г. окончил будущий профессор медицины А.Терегулов, а в 1916 г. диплом первой степени получил Г.Губайдуллин, будущий первый профессор-историк из татар. В Казанском университете учились Х.Ямашев, Ф.Туктаров, Г.Мустафин, Н.Хальфин, Ю.Бикбов, К.Каримов и др. Татарские юноши повышали образование в различных вузах С.-Петербурга (Ш.Мухамедьяров, Б.Ахтямов, М.Вахитов, Г.Фахреддинов и др.), Москвы, Томска и т.д.

Высшее образование стало доступным и для женщин-татарок. Известно, что в 1912 г. в высшие учебные заведения С.-Петербурга поступили Акчурина, Яхина. В 1914г. медицинский факультет столичного университета окончила С.Кулахметова-Агеева. Высшее медицинское образование получили также М.Ахмарова-Давлеткильдиева, Х.Ямашева, Г.Батталова и др. Среди татарок были люди, окончившие Бестужевские курсы в С.-Петербурге (например, У.Камалова), Высшие женские курсы в Казани и т.д.

Равиль Амирханов

(Окончание следует)